№2 (382) февраль 2025 г.

Екатерина Савельева: Мы помогаем фронту не за награды. Мы верим в победу

Просмотров: 985

Интервью с Каримой Вахабовной ахметовой (Катей Савельевой) – волонтером, одним из организаторов гуманитарной помощи на СВО, женой бойца СВО

– Здравствуйте, Карима! Расскажите немного о себе, пожалуйста.

– Здравствуйте. Меня зовут Ахметова Карима Вахабовна, но друзья, знакомые меня называют Катей, я больше известна как Катя Савельева. Мне в следующем году 40 лет. У меня дочка, ей 16 лет, муж на СВО. Есть собака. Всю свою жизнь я работаю в салоне красоты. У меня свой салон в Санкт-Петербурге, в Шушарах. Работаем более 6 лет, оказываем услуги маникюра и косметологии, получили лицензию на медицинскую деятельность.

– Как думаете, то, что некоторые люди не торопятся помогать фронту – это какой-то эгоизм? Страх? Или безразличие?

– Это не страх, не эгоизм. Это безразличие. Понимаете, мы привыкли так жить, для себя – мне надо, мне должны все помогать, а этим пусть кто-то другой поможет. И тут вопрос для меня очень болезненный. Потому что я для себя лично никогда не попрошу помощи. Но если надо кому-то помочь со стороны – я могу обить все пороги. Есть такие люди, которые считают, что им все обязаны помочь, а когда кому-то еще надо оказать помощь – я самый бедный и несчастный. И таких людей не исправить, не изменить. Их просто надо обходить стороной, искать единомышленников и идти своим путем, таким, каким ты его видишь. Они всегда будут. Я их называю «потребители». Знаете, бывают такие рыбы-прилипалы – к киту прилипнут и тащатся. Таких надо стараться от себя отталкивать и помогать только тем, кому действительно нужна помощь. За столько лет, сколько я занимаюсь благотворительностью, конечно, уже научилась отделять семена от плевел.

– Ваш волонтерский путь начался много лет назад. Вы рассказывали, что всегда помогали нуждающимся. Вы объявляли о сборе для раненых бойцов в госпиталях, на которые откликнулась масса людей, и Вам удалось собрать помощь для 4 госпиталей. Как Вы думаете, это произошло потому, что люди Вас давно знают и доверяют?

– Да, я написала пост у себя в запрещенной в России сети Instagram, что ко мне обратились за помощью, что везут очень много раненых ребят. Есть такой благотворительный фонд – «Добрый Слон», вот как раз у них я и являюсь волонтером. Тогда я директора фонда попросила, сказала: «Наташа, у тебя же много людей, которые хотят помочь. Ну, может быть, ты напишешь у себя, что вот сейчас я собираю памперсы». В том, что у нас сейчас такая аудитория, моей личной заслуги никакой. Я до сих пор благодарю благотворительный фонд «Добрый Слон», который о нас тогда написал, и люди стали помогать бойцам!

Конечно, я со всеми знакомилась, общалась по телефону. Это было непросто – когда тебе в день звонит по 40–60 человек и все пытаются понять, настоящий ты или пытаешься набить свой карман. Это, конечно, колоссальная работа – донести до людей, что ты просто хочешь помочь. Кто-то из интереса сначала начал помогать – ну, украдут там мои 100 рублей – не украдут. А сейчас люди понимают, что я очень большую часть вкладываю в это из своих финансов. И что единственное, что я от всего этого мероприятия хочу – просто помочь нашим ребятам, которые попали в сложную ситуацию. Ведь как иначе-то?

– Вас воспитывала бабушка, которая привила Вам желание спасать, быть неравнодушной и привычку не проходить мимо чужой беды. Свою дочку Вы так же воспитываете? Она Вам помогает?

– Бабушкой я воспитывалась, потому что меня мама передала бабушке, когда мне было 4 месяца. И меня воспитывали бабушка и прабабушка. Прабабушка моя в годы войны в полях помогала раненым, оказывала им первую медицинскую помощь. Бабушка, естественно, выросла в послевоенной многодетной семье. Я видела, как они живут. Бабушка помогала всегда и всем. Ну и я так же. Дочка у меня еще в школу не ходила, а мы с ней уже ездили по детским домам, по домам престарелых. Сейчас, конечно, у нее пубертат, но все равно я стараюсь ее привлекать. От ее класса дети, хотя они уже в 9–10-м классе, пишут письма на фронт. Иногда она приходит мне помогать собирать аптечки. Она постоянно ходит на пункты «Вайлдберриз» и «Озон», забирает гумпомощь. Но я ее не заставляю. Я всегда говорю: «Если есть желание – я всегда буду рада твоей помощи». Потому что человек к этому должен прийти сам. А заставлять ее помогать кому-то – это утопическая ситуация.

9– А с детьми Вы как-то пересекаетесь в своей волонтерской деятельности?

– Конечно, у меня все началось с детей. Я лет 13 назад занималась скрапбукингом, делала открытки ручной работы. Это было мое хобби. Так получилось, что у меня оказалась большая партия бумаги для скрапбукинга. И я подумала: «Ну зачем мне столько?», и решила поделиться – думала, может, каким-то детским домам, приютам это будет интересно. Мне все тогда отказали. Единственный, кто согласился взять – фонд «Добрый Слон». Но они сказали: «Мы это возьмем, но ты только приезжай, научи». Так все и пошло-поехало. Сначала я очень боялась, думала: «Там же брошенные дети, как я поеду?», а потом, знаете, приехала и была очень удивлена – это обычные дети, они всегда очень радовались мне. Много лет я ездила по детским домам, проводила мастер-классы, в благотворительных выставках участвовала...

Конечно, с детей все и началось – даже сейчас, когда мы помогаем фронту, у нас есть школа-интернат в Зугрэсе, где мы помогаем детям-беженцам, деткам с аутизмом. У нас есть в Санкт-Петербурге реабилитационный центр для детей с ДЦП – и там помогаю, потому что как детям-то не помогать? Дети – это важно. Просто сейчас очень большая часть моих личных сил уходит на фронт.

– Расскажите, пожалуйста, нашим читателям, что такое СЭП. Многие действительно обходят вниманием подобные вопросы.

– СЭП – это станция экстренной помощи, так сказать, первый эшелон. Ребята, допустим, пошли на штурм, отправили малую группу. В них «прилетает» – снаряд, дрон, кто-то пострадал. Все пострадавшие и раненые называются «300». Погибшие – «200». Когда кого-то ранило, ребята по рации сообщают: «У нас 300». Тогда выдвигается эвакуационная группа. Эвакуационная группа находится где-то в 5 километрах от линии боевого соприкосновения. Выезжают медики, военные водители с этого СЭПа. Они забирают раненых и везут их к себе, оказывают помощь – тампонада, обезболивающие уколы, перебинтовать, перевязать, экстренно доставить в госпиталь... Их работа заключается в том, чтобы как можно быстрее эвакуировать раненого.

– В прошлом году Вы говорили, что начали заниматься этой деятельностью даже не в поддержку СВО, а в поддержку именно солдат. С тех пор что-то изменилось?

– Ничего не изменилось. Я помогаю солдатам, помогаю врачам, помогаю людям. Понятно, что мы поддерживаем специальную военную операцию, но мы поддерживаем именно людей, которые принимают участие в этой специальной военной операции. Это в первую очередь наши мальчишки, которые отдают свои жизни, здоровье, свою молодость, свои лучшие годы. Я поддерживаю именно людей.

– Вы говорили, что на СВО встретили своего супруга. Он медик? Чем он занимается, как Вы познакомились?

– Да, со своим супругом я познакомилась в медицинском чате. Я искала антидот от химического оружия. И написала в чате, где именно медики, задала вопрос: «Как считаете, поможет ли данный препарат от такого-то рода ранений?» И единственный, кто в этом чате ответил, был мой, как потом оказалось, будущий муж. Написал мне какую-то ерунду. Я его послала куда подальше, потому что не люблю по всяким глупостям общаться, когда решаются серьезные вопросы. Но он потом извинился и написал, что он врач, учился на педиатра. Но сейчас он на СВО, а до этого был в Сирии. И очень грамотно меня проконсультировал по вопросам, связанным с медициной, в том числе по наполнению тактических аптечек, которые мы отправляем на фронт. Мы сами шьем аптечки, подсумки. И мы с ним стали общаться. Он очень на многие мои вопросы по медицине ответил, вплоть до толщины катетеров.

Когда я спрашивала, что им нужно, он всегда писал, что у них там все есть, со снабжением все нормально. Иногда просили маскхалаты, носилки, рюкзаки медицинские… Мы общались, потом его ранило, и он попал в госпиталь в Санкт-Петербурге, где я ему помогала. И как-то, знаете, так само собой получилось, что я поняла: это мой человек. Абсолютно одинаковые взгляды на жизнь, у него нет ко мне никогда никаких вопросов, когда, допустим, он приезжает в отпуск, а мне звонит и пишет огромное количество мужчин с фронта с просьбами помочь, проконсультировать, передать. Он понимает, что это моя жизнь, что я помогаю людям и никогда не стану другой. И пока я жива, пока позволяют мне силы, здоровье – я буду помогать людям. Он меня абсолютно в этом поддерживает. Поэтому я понимаю, что с этим человеком могу спокойно встретить старость.

Мы с ним на одной волне. Поэтому, конечно, так и получился у нас с ним семейный союз. Вот сейчас опять к нему поеду. Езжу к ним туда раз в два месяца, отвожу в медбаты медикаменты. А он у меня находится в разведбате, санинструктором. И туда привожу ребятам переданные от людей всякие сладости, провизию, какие-то необходимые препараты. То спальники отвезу, а вот сейчас баню подарили, везу ее для разведчиков.

– В одном из интервью Вы говорили, что самая большая проблема при работе с гуманитарным грузом – логистика. Бензин и другие дорожные расходы порой стоят дороже самого груза. Нашлись ли с тех пор какие-нибудь транспортные компании, которые взяли логистику на себя? Или эта проблема до сих пор актуальна?

– Вы знаете, Господь просто помогает фронту нашими руками. Все, что делается – делается Вселенной, высшими силами. Недавно у меня было интервью по данному вопросу, и после него ко мне обратились военные. Сказали: «Катя, а в чем проблема? У нас вообще-то военные КАМАЗы на СВО ходят постоянно». И после этого мне военные сами стали предоставлять КАМАЗы. То есть я собираю гуманитарную помощь, а от нашего Ленинградского военного округа командир отправляет ко мне машину, куда мы загружаем гуманитарную помощь. Причем гуманитарную помощь я собираю не только в Санкт-Петербурге, но и в Москве. Мы загружаем в Питере, потом машина, допустим, доезжает до Москвы, мы там ее дозагружаем. И сейчас в основном вся логистика у меня происходит военными КАМАЗами. Еще компания «Кит» дает благотворительным фондам возможность перево-

зить гуманитарные грузы бесплатно, вот как раз «Добрый Слон» написал на меня доверенность, и теперь в Курск, Белгород, Ростов, Москву я могу бесплатно отправлять 10 кубов в месяц. Вопрос логистики решился.

– Расскажите о Вашем канале «Сердце Тыла».

– Канал «Сердце Тыла» настроен именно на помощь участникам СВО, медикам, которые принимают участие в СВО. Когда-то мы с девчонками его начинали, но не все выдержали. Понимаете, я не самый простой человек. Со мной достаточно сложно, потому что я сама выкладываюсь на 100% и очень требовательна. Я считаю, что если ты администратор канала, который помогает – ты должен помогать. Все то время, что мы помогаем, у меня есть очень большая моя помощница – Екатерина, админ канала. А также есть еще люди, уже сложившийся коллектив. Я пишу: «Нужна помощь в подготовке груза, в разборе груза, куда-то что-то отвезти, привезти по городу». Есть определенный костяк, который, собственно говоря, и является сердцем тыла. Те люди, которые вместе со мной помогают фронту, госпиталям. Сейчас вот обратились – помочь ремонт сделать в будущем реабилитационном центр для колясочников. И тоже из «Сердца Тыла» мужчины присоединились: кто что умеет – кто сантехник, кто электрик, кто строитель – ездят, делают сейчас ремонт в этом центре.

Как только закончится СВО, я напишу об этом на канале и пойду дальше, помогать детям. Потому что, наверное, мы будем помогать и в моментах реабилитации, но в приоритете у меня опять будут дети. Потому что дети – это наше будущее. И я буду также помогать волонтерам, как помогала в фонде «Добрый Слон». Что умею – то и делаю. Умею какие-то поделки делать по мелкой моторике – точно так же буду ездить к детям по выходным и проводить мастер-классы.

– Кто входит сейчас в Вашу команду? Чем обычно занимаетесь?

– Как я уже сказала, в команде у нас медик Екатерина, я и просто наши единомышленники. Кто может, тот что-то делает. Есть люди приходящие и уходящие, которые помогают – кто-то постоянно, кто-то периодически.

– Куда Вы чаще всего ездите из новых территорий? Были ли в Курской области после нападения ВСУ?

– В основном я езжу в Запорожье. Нет, в Курской области я не была, потому что туда поехали вообще все волонтеры. А я считаю, что помогать надо не тем, что ты приехал, а помогать нужно тем необходимым, что людям нужно.

– По Вашему мнению, люди Донбасса отличаются от тех, кто живет в Москве, Санкт-Петербурге? Они же столько пережили и при этом не сломались.

– Насчет жителей Донбасса – я очень мало общаюсь с мирным населением. В основном общаюсь с военными. Но те жители Донбасса, с которыми я общаюсь, они, конечно, отличаются. Человек, который увидел войну, всегда будет отличаться. Люди абсолютно разные – есть добрые, позитивные, а есть те, которые тоже пытаются что-то свое отщипнуть. Поэтому если даже я передаю какую-то помощь мирному населению, то это опять же либо госпитали, либо детские дома. Чтобы на мирное население собирать – я не собираю. Бывает, что обращаются: «Кать, там надо семье помочь» – какой-то конкретной семье. Была у меня одна семья – там мама болела. Я ее привезла в Санкт-Петербург, выбила ей квоту, ей удалили опухоль, и она сейчас, слава Богу, жива, своих двоих деток воспитывает. Прекрасная женщина, у них замечательная семья. Я очень рада, что смогла помочь. Но это единичные случаи.

– Граждан Украины много лет накачивают ненавистью к нам и вообще ко всему русскому. Как Вы думаете, мы сможем как-то это преодолеть? Что делать с этой ненавистью?

– Мы эту ненависть никогда не искореним. Никогда. Я думаю, это невозможно. Но это только мое личное мнение. И это не значит, что это истина в последней инстанции. По мне – нет, их не исправить, никого.

– Как Вы считаете, что такое патриотизм? И как молодежь научить думать о своей стране, о своей Родине?

– По поводу патриотизма – это в первую очередь семья. Семья должна объяснять ребенку, что такое патриотизм. Я, допустим, воспитывалась в такой семье, где 9 мая было важнее вообще любого другого праздника. И все свое сознательное детство я слушала, как надо любить, защищать Родину, что такое Родина, почему мы ее должны любить, что такое Россия. Ведь Россия в первую очередь – это люди, менталитет. И если мы в семье ребенку объясняем с детства, что лучше, конечно, в Турции отдыхать, сапоги итальянские носить, стейки какие-то американские есть, то о каком патриотизме мы вообще можем говорить? Любить Россию просто за березку – сложно. Я все свое детство слушала, как у нас хорошо – луга, поля, что-то еще. Я люблю свою семью, люблю ту Родину, которую преподносила мне моя семья. А сейчас, когда у нас мечты о Мальдивах и «Бентли», у детей, конечно, сложно с патриотизмом. То, что они сейчас в школах гимн слушают – молодцы. Я объясняю своему ребенку немножко по-другому, но опять же это моя семья. Я объясняю, что мы Родину должны любить только потому, что здесь наши предки, у нас такая религия, наш дед был вот такой-то.

– В Вашей деятельности был случай, когда к Вам обратился производитель чипсов, который не мог реализовать целых 15 тонн своей продукции из-за того, что срок годности уже подходил к концу, и он хотел просто отдать эти чипсы на фронт, так как они были еще съедобны, но их не брал ни один фонд. А Вы решили эту проблему одним звонком. Как думаете, в чем была проблема других фондов, почему никто из них «не заморочился»?

– Звонит мне наша Маша и говорит: «Катя, там срочно 100 тысяч пачек чипсов отдают! Пацанам нужны?». Я говорю: «100 тысяч пачек? Маш, может, 100 пачек?» – «Да подожди, я тебя соединю с Эдиком!» Соединяет меня с этим Эдиком, и Эдик мне говорит: «100 тысяч пачек». Я говорю: «Эдик, вы ничего не путаете? Какие 100 тысяч пачек?». Он говорит: «Да, Катерина! Это 11,5 фур!» Тогда я узнала, что фура вмещает 33 палеты. Я в свою очередь обратилась к знакомым в Ленинградский военный округ. Я говорю: «11,5 фур чипсов». Они говорят: «Так, ну, военный КАМАЗ вмещает 12 палет. Соответственно, 1 фура, грубо говоря – 3 военных КАМАЗа. Мне дали телефон производителя, я ей позвонила, говорю: «Катерина, могу помочь забрать у вас все на округ, ну и распределим по фронту». Она говорит: «Да, давайте». Я говорю: «Завтра к вам приедет 2 КАМАЗа. Она говорит: «У нас завтра последний день». Я говорю: «Давайте мы хотя бы 2 «КАМАЗа» вывезем». В итоге на следующее утро я ей звоню, говорю: «У меня не 2 КАМАЗа будет, а 8». И мы вывезли 8 КАМАЗов.

После этого Эдуард стал всех поставщиков просто переводить на меня. Он говорит: «Кать, у вас все четко, по делу, вы документы предоставляете, мы знаем, что это не разбредается по городам, по магазинам, все идет на фронт. А это самое важное». И поэтому сначала были вот эти чипсы, потом другие чипсы, потом стиральный порошок, рыба, лампочки освещения, стройка – вот так потихоньку и распределяем. Но у меня все идет через округ. То есть, чтобы Вы понимали, ни эти чипсы, ни стиральные порошки, ни рыбу я и в глаза не видела никогда. Когда мне говорят: «Ой, вкусные хоть чипсы?». Я говорю: «Я не знаю. Чипсы в Москве, я здесь. Военные приехали, загрузились. Сказали: да, вкусные». Вот такая история.

– У Вас несколько наград за Вашу волонтерскую деятельность. Расскажите, пожалуйста, какие и за что.

– Грамоты мне выписывают. В основном благодарственные письма за то, что мы помогаем фронту медициной, дополнительным продовольствием и техникой. Вручили мне медаль от командира воинской части 29760 «За активную военно-патриотическую работу». Вторую медаль – вручили от полиции, когда нас приглашали в Дом офицеров. Но мы не за медали это делаем. Конечно, это всегда неожиданно, но очень приятно, когда у людей находится время написать это благодарственное письмо. Но не за них же мы это все делаем. Мне еще звонили, говорили, что, если кто-то из нас, хотя бы один, получит Героя России и нас будет награждать Путин, скажем, что это только благодаря тебе.

– Расскажите о самой запоминающейся поездке в зону СВО.

– Самой запоминающейся была самая первая поездка в зону СВО. Я отправила из Санкт-Петербурга в Краснодар «Газель» с гуманитарной помощью. Сама полетела в Сочи на самолете, оттуда на экспрессе в Краснодар. И из Краснодара мы поехали в Горловку, в Артемовск. Тогда там «Вагнер» стоял, были бои под Бахмутом. Я поехала с военным врачом и двумя ребятами-волонтерами. Мы все загрузили в мою гуманитарную помощь, которую я собирала в Питере, загрузили по машинам. Везли туда «буханку», УЗИ-аппарат, расходные материалы, которые я собирала. Я очень хотела съездить в школу-интернат в Зугрэсе, которым я собирала гуманитарную помощь, познакомиться с заместителем директора, посмотреть, как дети живут. Тогда мы первый раз и на СЭП приехали. Это, конечно, было самое, наверное, незабываемое, потому что было впервые.

Я тогда увидела, как летят кассетные бомбы. Мы стояли – летит самолет, с него скидываются снаряды, которые просто в воздухе, в небе взрывались таким ярко-ярко-зеленым цветом, прямо-таки кислотным. И я говорю: «Почему у них снаряды в воздухе взрываются?» И мне женщина одна, медик, говорит: «Катя, так это кассеты. В воздухе взрывается – и кассеты летят. Причем у них сейчас кассеты новые, они на железо сразу летят». Получается, она может на землю упасть и не разорваться, а техника подъедет – и она взорвется. Тогда я и поняла, насколько это близко и может быть буквально завтра у нас. Я была в шоке. Когда мы обратно ехали, я была абсолютно спокойна. Они еще мне там удивлялись: «Такое чувство, как будто ты взрывы слышишь каждый день». Я говорю: «Ну а что мне, в панике бегать? Я же понимала, куда еду».

Когда я оттуда уехала, я вам скажу честно: я потеряла ключи раз пять, потом нашла. Паспорт, деньги теряла, опоздала на самолет, опоздала на поезд... У меня такая паника была! Но это уже, конечно, когда я оттуда уехала. Мне все говорят: «Ты не боишься туда ехать? А если тебя убьют?» А если меня здесь убьют? Кому суждено сгореть, тот не утонет. Пока у меня есть силы и возможность помогать, буду ездить.

– Что Вы хотите пожелать всем нашим ребятам, находящимся в зоне СВО, и всем тем, кто ждет их дома?

– Я хочу пожелать ребятам верить в победу, потому что мы все верим в победу. И я хочу им пожелать, чтобы они держались, чтобы они знали, что мы – с ними. Мы с ними до победы, до последнего вздоха.

Беседу вела Мария Коледа

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 2 человека

Оставьте свои комментарии

Ваш комментарий

* Обязательные поля