Абхазская аномалия
Политика
Просмотров: 6667
29 мая этого года скоропостижно скончался президент Абхазии Сергей Васильевич Багапш. О том, что у него есть проблемы со здоровьем, знали, наверное, все, но вряд ли кто-то, включая самого Багапша, думал, что все обстоит так серьезно…
Он оставил после себя хорошее, сложное и противоречивое наследие.
С одной стороны, нельзя не заметить, что Абхазия после Багапша совершенно не похожа на Абхазию до него. Приняв власть от ветеранов грузино-абхазской войны, он сумел перевести страну на мирные рельсы и обеспечить ее развитие в не менее трудный послевоенный период. Несмотря на то, что существуют серьезные сомнения в том, насколько признание Абхазии Россией явилось заслугой лично С.В. Багапша, а не результатом совпадения целого ряда благоприятных обстоятельств, факт остается фактом – именно в период правления Багапша независимость Абхазии была признана Россией и некоторыми другими странами, на Страну Души пролился дождь российских дотаций, а российские регулярные войска стали охранять эту землю, сведя на нет возможные попытки Тбилиси добиться военного реванша.
С другой стороны, очевидно, что в этот же период, и в особенности после российского признания, Абхазия зримо отошла от демократических основ построения государства и встала на путь классической этнократии, в которой решается вопрос лишь титульного этноса – абхазов, а все остальные нации в той или иной степени ограничены в правах, в том числе в конституционных и в имущественных.
Во многом из-за этой причины в последние год-полтора случилось то, о чем ранее никто не мог и подумать – отношения между Абхазией и Россией осложнились и вошли в русло бесконечных споров и полускандалов – по поводу бесконтрольного использования или воровства российской помощи, вокруг кем-то запланированной передачи России 160 кв. км территории в районе пограничной деревни Аибга, по поводу массового отъема недвижимости у граждан России и Абхазии неабхазского происхождения и т.д.
Более глубокой причиной нарастающих как снежный ком разногласий является непростая ситуация с конфликтом, который в России только начинают осознавать – это четко оформившийся кардинальный разрыв между двумя видами абхазской независимости – независимости формальной, обеспеченной международным признанием и имеющей собственные атрибуты в виде флага, герба и гимна, и независимости реальной, которую Абхазия в действительности не может обеспечить даже близко, но исключительно исходя из принципов которой сейчас действуют абхазы.
Как бы кому-то ни хотелось видеть ситуацию иначе, но реальность такова, что в любой сфере – военной, финансовой, экономической, международной и т.д. Абхазия целиком зависит от России. Степень этой зависимости настолько велика, что если представить невозможное – то, что Россия вдруг отказалась принимать какое-либо участие в абхазских делах и предоставила Сухум самому себе, то срок жизни абхазского государства уверенно пошел бы на месяцы. Это та ситуация, когда в условиях нашей сложной и неполиткорректной realpolitik простое наличие флага, герба и гимна еще не делает государство действительно независимым, какими бы красивыми и желанными атрибуты этой независимости ни были.
Вместе с тем, ни на что меньшее, чем совершенно реальный, 100% суверенитет и ведение полностью независимой внутренней и внешней политики, абхазы не соглашаются, а любые попытки показать, что в регионе имеются другие государства и другие этносы, у которых тоже есть свои интересы, воспринимают как стремление удушить молодую демократию. В лучшем случае – удушить в объятиях.
Фактическое делегирование экономического, финансового и военного суверенитета другой стране одновременно с обожествлением собственного суверенитета политического – очень непростая задача. В этом случае вся государственная структура становится крайне шаткой и рискованной. В мире бывали примеры, когда подобные государственные конструкции выстраивались, однако каждая из них появлялась в результате совершенно конкретных, аномальных и нездоровых причин, была ограниченной по времени и в конечном итоге стремилась к политическому балансу, логике и устоявшемуся в мире порядку вещей.
Аномалия, делающая возможным существование абхазского государства в его современном виде и с его современной политикой, заключается в разнице интересов правящей элиты России и самой России.
Очевидно, что у России, как у государства, содержащего Абхазию, защищающего ее, покупающего ей международные признания и ссорящегося из-за нее с сильными мира сего, могут быть свои интересы в регионе. Также очевидно, что эти интересы не могут заключаться в создании государства одного этноса – абхазов, с их тотальным доминированием над всеми остальными народами. Они не могут заключаться и в поддержке страны, которая в массовом порядке и в соответствии с собственными законами (SIC!!!) отбирает дома и квартиры у неабхазов (в основном, у русских). Не заключаются они и в активных попытках затаскивания в регион Турции – государства, являющегося самым серьезным региональным конкурентом Москвы, с которым у России исторически были очень напряженные отношения. Перечисление подобных «не» можно продолжать и дальше, но главное – то, что с каждым месяцем становится все яснее: политика современной Абхазии противоречит интересам России как государства.
В то же время, интересы высшей элиты России, правящей нашей страной, совершенно иные и не имеют ничего общего со всем перечисленным выше. Задачей элиты является обеспечение собственной несменяемости в условиях двух грядущих очень важных выборов – парламентских и президентских. Градус напряжения в обществе велик, и проигрыш на выборах будет стоить очень дорого. В этих условиях единственной «правильной» кавказской политикой для российской власти является максимальная лакировка действительности, фасадная бесконфликтность и создание информационного имиджа Кавказа как одной перманентно большой российской и пророссийской фиесты, выгодно представляющей электорату их собственные достижения и льстящей духу рядового избирателя. В такой ситуации, парадоксальным образом, политика современной Абхазии будет все дальше расходиться с интересами России, а российская элита, напротив, будет попадать все в большую зависимость от абхазов и сдавать всё подряд ради вящей бесконфликтности и внешней безмятежности.
Это очень непростая, опасная и конечная политическая конструкция, в которой объединены как минимум три разнонаправленных и взаимоисключающих вектора. Безусловно, заслуга Сергея Багапша была в том, что он был мастером компромисса и умел удержать такую структуру если и не в спокойствии, то уж, по крайней мере, не доводить ее до падения. Это было непросто. Особенно в последний год, когда накал страстей возрос, а сам Багапш стал мишенью очень серьезной и диаметрально противоположной критики со стороны как абхазского, так и российского общества.
Смогут ли похвастать подобным его последователи? В ближайшем обозримом «доолимпийском» времени, скорее всего, да. Причина этого в том, что главные переменные в формуле российско-абхазских отношений пока не изменятся – Абхазии существующие условия выгодны, и она пока не будет их резко менять, российская элита еще в состоянии обеспечить приоритет своих интересов над интересами народа, а происходящее в Абхазии не станет объектом пристального внимания российского общества.
Основных претендентов на пост президента Абхазии сейчас два. Точнее, два с половиной. Это исполняющий обязанности президента Александр Анкваб, премьер-министр Сергей Шамба и наиболее влиятельный оппозиционер, лидер партии «Форум народного единства» Рауль Хаджимба. Наиболее велики шансы на победу у первых двух. Несмотря на то, что оба они поддерживают существующую политику и даже после избрания не будут делать резких перемен, в жизни они совершенно разные люди.
Сергей Шамба – бывший глава МИД, имеющий неплохие связи в Москве, взвешенный, предсказуемый и компромиссный человек. В этом он похож на Багапша. Считается, что его опора – это интеллигенция, московские связи, а также та часть административного аппарата, которая боится возможного антикоррупционного проекта Анкваба. При нем предыдущий курс Абхазии, наверное, подвергнется наименьшим изменениям.
Александр Анкваб в определенной степени является его антиподом. Это властный, решительный и харизматичный человек, вышедший из системы МВД и впитавший в себя все ее многочисленные плюсы и минусы. Это настоящий мужчина в традиционном кавказском понимании, умеющий как завоевывать подлинных друзей, так и создавать себе смертельных врагов. Четыре покушения на его жизнь служат достаточным свидетельством этого. Скорее всего, придя к власти, он ужесточит внутреннюю политику и станет активно бороться с коррупцией и наркоторговлей.
В соответствии с законодательством Абхазии, выборы назначены на 26 августа, и на предвыборную кампанию, таким образом, дается лишь два месяца. Это слишком малый срок, чтобы развернуть серьезную избирательную активность и обеспечить на выборах какую-то интригу. Скорее всего, Анкваб и Шамба договорятся между собой, и тот из них, кто станет первым номером в списке, безусловно, выиграет президентскую гонку. Если договоренность не будет достигнута и оба претендента станут соперничать друг с другом, появляются шансы у третьего кандидата – Рауля Хаджимбы. Если он сможет консолидировать вокруг себя оппозиционно настроенные массы и абхазских лидеров второго уровня, таких как министр МВД Леонид Дзяпшипа и оппозиционный лидер Беслан Бутба, вероятность его победы может быть довольно большой.
В этих условиях нужно ожидать попыток активного вовлечения в выборы армянской общины Абхазии. Армянская диаспора Страны Души составляет 30-35% всего населения, что практически равняется численности самих абхазов. Тот претендент, который сможет повести за собой армян, очень серьезным образом увеличит свои шансы. Вспомним, на последних выборах Сергей Багапш победил во многом именно потому, что сумел привлечь армян на свою сторону.
Проблема абхазских армян в том, что они пассивны, неорганизованны и не имеют единого лидера. В случае, если бы таковой нашелся, то в качестве условия поддержки кого-либо из кандидатов он вполне мог бы выставлять создание представительства армян в органах власти, получение для себя одного из высших постов в административной иерархии страны и решение определенных важных вопросов, занимающих армянскую общину.
Вероятность того, что Россия вмешается в выборы и станет активно лоббировать кого-либо из кандидатов, крайне мала – Москва сделала выводы из трудных для себя абхазских выборов 2004 года, да и, кроме того, оба кандидата занимают приемлемые для нее позиции.
Скорее всего, выборы будут спокойными и договорными. А значит, в абхазской аномалии ничего не изменится.
Андрей Епифанцев, политолог, обозреватель газеты «Ноев Ковчег»
Поставьте оценку статье:
Всего проголосовало 13 человек
Оставьте свои комментарии