Топорная дипломатия уперлась в безальтернативность минского процесса

Впрочем, следует признать, что в бакинской политике появились и новшества. Главным из них стало пришедшее в алиевское окружение запоздалое осознание неутешительного факта, что ни дешевая нефть, ни газ не только не помогают сближению диаметрально противоположных позиций трех сопредседателей МГ ОБСЕ, но и парадоксальным образом мешают этому процессу. Благо, отсутствие консенсуса между Парижем, Вашингтоном и Москвой не только по вопросу урегулирования НКК, но и по гораздо более глобальным вопросам выглядит для Баку не очень утешительно.

В результате осознания этого непреложного факта в Баку вознамерились решить проблему гениально и просто – изменив состав Минской группы, а главное, ее сопредседателей по Карабаху. Очевидно, что главными претендентами на сопредседательство Алиев и Ко видят братскую Турцию и Великобританию с ее отсутствием друзей и вечными нефтегазовыми интересами. Прошедшая в декабре прошлого года в Брюсселе под председательством министра иностранных дел Ирландии и нынешнего председателя ОБСЕ Имона Гилмора конференция, посвященная миротворческому опыту ОБСЕ, среди прочих вопросов обсуждала достижения в урегулировании со дня возникновения Минской группы ОБСЕ. В этой связи следует вспомнить, что подготовка почвы для проведения полноценной конференции ОБСЕ в Минске с целью приведения конфликта к полному и окончательному разрешению была одной из задач создания Минской группы. Опираясь на тот факт, что спустя целых двадцать лет никакого крупного прорыва в урегулировании достигнуто так и не было, директор британской неправительственной организации LINKS Деннис Саммут в своем выступлении призвал ОБСЕ приступить к созыву Минской конференции с целью разработки шагов, ведущих к достижению мирного соглашения по Нагорному Карабаху.

На первый взгляд предложение британца выглядит вполне логично, учитывая многочисленные неудачи, зарегистрированные в переговорном процессе, в достижении каких-либо существенных прорывов в урегулировании нагорно-карабахского конфликта. Однако, копнув глубже, становится ясно, откуда оно может исходить, учитывая, что подобная конференция в случае ее созыва не только не станет шагом в направлении достижения урегулирования, но и может положить конец всей деятельности Минской группы, по крайней мере, в том виде, в котором она существует. Сегодня уже все понимают, что Евросоюз, США и Россия могут при желании влиять не только на карабахский конфликт, но и на иные события в Кавказском регионе. Особенно если между этими силовыми полюсами будет достигнута договоренность хотя бы по тому или иному отдельному вопросу. Однако Россия не готова признавать тот же ЕС в качестве регионального игрока, недовольная европейскими инициативами, к примеру тем же «Восточным партнерством». Однако встречи советов по сотрудничеству ЕС–Грузия, ЕС–Армения и ЕС–Азербайджан, состоявшиеся непосредственно перед декабрьским визитом президента Путина в Брюссель, прямо указали на то, что Европа становится все более важным политическим и экономическим партнером для всех трех стран Южного Кавказа.

Вкупе с наращиванием политической активности США как в Армении, так и в Азербайджане, особенно в преддверии президентских выборов в этих двух странах, подобная активность Европы вполне может вынудить Москву признать право Брюсселя и даже Вашингтона к участию в качестве равноправных партнеров при обсуждении дел

Южного Кавказа. Очередным подтверждением заинтересованности Вашингтона в карабахском урегулировании стало заявление официального представителя Госдепартамента США Виктории Нуланд. Дипломат заявила, что Штаты стараются как можно активнее сотрудничать с Россией, в том числе по региональным вопросам, «таким как ситуация в Нагорном Карабахе». Именно в этом следует искать причины экзальтированности Баку, стремящегося придать угасающему процессу урегулирования новую инерцию. Глава пресс-службы бакинского МИД Эльман Абдуллаев уже заявил, что «несмотря на проведение в этом году президентских выборов в Армении и Азербайджане, переговоры по урегулированию нагорно-карабахского конфликта не прекратятся». Азербайджан считает, что дипломатические возможности по урегулированию конфликта еще не исчерпаны, это заявление может служить определенным месседжем как России и США, так и Европе, которой он, собственно, и направлен. Похоже, что окружение Алиева почуяло, что так называемая «большая игра» на Южном Кавказе стала плавно перетекать в активную фазу. А осуществляемая перегруппировка сил и пересмотр сфер влияния, несомненно, скажутся на процессе развязывания карабахского узла. В Баку неоднократно заявляли, что урегулирование нагорно-карабахского конфликта исключительно в рамках ОБСЕ невозможно, имея в виду внерегиональные препятствия и устаревшие подходы международных посредников в разруливании карабахского тупика.

Для того чтобы проанализировать суть проблемы и обозначить возможные причины критики в адрес т. н. устаревших подходов, МГ ОБСЕ следует обладать сведениями как минимум о некоторых основополагающих деталях, на основе которых идет урегулирование. Однако как Баку и Ереван, так и сами посредники продолжают держать детали проходящих по проблеме Карабаха переговоров в рамках т.н. Мадридских принципов закрытыми. Как результат можно предположить, что между Ереваном и Баку по-прежнему идет закрытый торг по выработке общего знаменателя по наиболее щекотливым вопросам. Главной же причиной, по которой общественности не раскрываются пресловутые детали обновленных или не обновленных Мадридских принципов, является использование ереванскими и бакинскими властями проблемы Карабаха в своей внутренней политике. Примечательно, что происходит это с молчаливого согласия сопредседателей Минской группы, что также наводит на определенные размышления.

Представляется, что политика поддержания статус-кво вокруг НКК, в которой многие обвиняют Москву, будет продолжаться практически при любом раскладе сил в МГ ОБСЕ. Особенно это актуально, учитывая, что региональные державы в лице Ирана, поддерживающего армянскую сторону, и Турции, поддерживающей Азербайджан, автоматически создают прочную основу, своеобразный баланс для сохранения этого статус-кво. Также очевидно, что Армения, особенно после позорного «дела Сафарова», будет всеми силами пытаться ввести в переговорный процесс Степанакерт, что, собственно, предусматривают те же обновленные Мадридские принципы. Развязать же новую агрессию против Нагорного Карабаха Азербайджану не позволят. России новая головная боль на южных границах ни к чему, учитывая двусмысленное положение, в котором Москва как стратегический партнер Еревана по ОДКБ может оказаться в этом случае. Запад же, прежде всего, будет защищать огромные средства, инвестированные в различные энергетические проекты на территории Азербайджана. Не секрет, что в случае новой войны первые же карабахские ракеты полетят в сторону нефте- и газопроводов, не только уничтожив источники алиевских нефтедолларов, но и попутно поставив Азербайджан на колени перед западными партнерами. Ведь известно, что карабахская проблема воспринимается в Вашингтоне и Брюсселе исключительно в рамках энергетической безопасности. Сохранение же «территориальной целостности» Азербайджана Запад не волнует, иначе Алиеву давно бы разрешили применить оружие, которым он безуспешно бряцает все последние годы.

Таким образом, на фоне сговорчивости стран-сопредседателей и торгашеских наклонностей не обладающих должной степенью легитимности властей стран, вовлеченных в карабахский конфликт, ожидать появления всеобъемлющего договора по Карабаху или рокировок в МГ ОБСЕ не приходится. Примеры процессов урегулирования других конфликтов показали, что политическая воля у сторон конфликта к компромиссу практически никогда не проявлялась сама по себе. В этом контексте некоторые эксперты, причем с обеих сторон, неоднократно призывали международное сообщество склонить переговаривающиеся стороны к конструктивности посредством метода кнута и пряника. Исходя из непреклонности сторон конфликта в их позициях, можно предположить, что данный метод странами-сопредседателями пока что не применяется, что позволяет Еревану и Баку по-прежнему непринужденно чувствовать себя в формате тайных переговоров. Замена же всего минского процесса иными форматами займет долгое время и неминуемо будет использована все в тех же внутренних целях, а не для достижения реального прорыва в первую очередь самими сторонами конфликта. Таким образом, выход карабахского урегулирования за рамки минского процесса станет скорее откатом назад, чем приведет к реальным подвижкам. В этом контексте формат Минской группы ОБСЕ в карабахском урегулировании, по крайней мере на сегодняшний день, безальтернативен как для Еревана, так и для Баку.

Давид Степанян