В Вашингтоне предпочитают синицу в руке, чем журавля в небе

Для ответа на этот вопрос следует коротко остановиться на особенностях политики ведущей мировой державы на Кавказе. Американские подходы в этой части Евразии существенно отличаются от других игроков, проявляющих здесь свой интерес. США не граничат со странами Кавказа. Здесь их экономическое участие несопоставимо с Европой, Ближним Востоком или Латинской Америкой. Внутренняя политика США никоим образом не зависит от динамики в странах Южного Кавказа, как это бывает в случае с Россией. В отличие от Ирана и Турции у Штатов нет многовековой истории взаимоотношений со странами и народами региона. Но при этом присутствие Штатов на Кавказе заметно и ощутимо. Какие же приоритеты здесь имеет Вашингтон?

Собственно «кавказских» приоритетов у США практически нет. Как бы парадоксально это кому-то ни показалось. Просто американские возможности столь велики, что даже косвенное вмешательство в региональные дела становится чувствительным. Однако это не отменяет того, что ситуация в Кавказском регионе рассматривается в рамках больших геополитических «пазлов». К таковым мы можем отнести отношения Москвы и Вашингтона. Кстати сказать, президентская кампания 2012 года показала, что и Россия сегодня заметно утратила ту роль, которую играла еще недавно. Не говоря уже о значении СССР времен «холодной войны». В сравнении с ним нынешний «российский вопрос» для США может считаться проблемой «второго плана». Сегодня американский истеблишмент в намного большей степени волнует Европа. Прежде всего, речь идет о кризисе еврозоны и европейской идентичности в целом. ЕС – главный союзник США. И Вашингтон хотел бы поддержать его, насколько это возможно, тем паче, что от способностей Европы зависит и продолжение североатлантического проекта. Среди других первостепенных приоритетов надо отметить также Ближний Восток и Афганистан, где тестируются глобальные амбиции Вашингтона, а также Китай, чье стремительное развитие многие в Штатах воспринимают с опаской. Конечно, предметом особой заботы США в течение долгих лет является Латинская Америка. «Ближнее соседство» – это тот приоритет, который (как в случае с Южным Кавказом и РФ) влияет на внутреннюю политику страны. Взять хотя бы только трудовую иммиграцию из латиноамериканских государств. Именно по этим вопросам главные конкуренты в борьбе за президентское кресло и выясняли отношения. Остальные внешнеполитические сюжеты уже так или иначе подстраивались в эту канву.

Итак, победу одержал Барак Обама, с которым кавказские страны уже успели за 4 года сработаться и к которому успели привыкнуть. Впрочем, после данной констатации сразу требуется важная оговорка. Президент США – это не самодержавный властитель. И его власть и во внутренних, и во внешнеполитических процессах ограничена многими факторами. То, что в Палате представителей большинство осталось у республиканцев, не позволяет говорить о том, что у Обамы будет некое эксклюзивное право формировать приоритеты США на международной арене. Тем паче, что представители этой партии и раньше не давали президенту-демократу монопольно распоряжаться своими властными ресурсами. Стоит также заметить, что мировой кризис ощутимо затронул и Америку. Следовательно, многие действия старой новой администрации будут строиться по принципу «семь раз отмерь». В этой связи не случайно, что в одном из первых своих заявлений Обама сказал, что Национальная коалиция сил сирийской революции заслуживает одобрения, но не признания.

Следует сказать, что за 4 года Обама, решая большие геополитические «пазлы», внес некоторое эмоциональное успокоение в кавказскую геополитику. «Перезагрузка» отношений с Россией, конечно же, не дала тот эффект, на который рассчитывали идеалисты. Однако Грузия перестала восприниматься как решающий фактор в отношениях Москвы и Вашингтона. Вся «антиоккупационная» риторика осталась, но в реальной политике США сделали акцент не на личности грузинского лидера, а на Грузии в целом. И в самом деле, так ли важна фамилия человека, отправляющего рекрутов в Афганистан или помогающего в обеспечении транспортной логистики и реализации энергетических проектов? Сегодня из Тбилиси дуют иные ветры. Новый премьер готов налаживать отношения с РФ. И Вашингтону это также интересно. Есть понимание, что дальше определенных ограничителей отношения, скорее всего, не пойдут, а убрать лишние раздражители в отношениях с Москвой вполне можно. Тем паче, что и без Грузии таковых будет предостаточно (взять хотя бы «дело Магнитского», которое Конгресс не даст забыть). Схожим образом развиваются отношения и с Азербайджаном. Права человека в этой стране если и рассматриваются, то в формате отдельных кейсов, а не как системная проблема. Про различные инциденты первые американские лица могут говорить, но осуждать страну в целом, ее элиту не будут. И это понятно, поскольку надежный энергетический партнер европейских союзников требует поддержки. К тому же именно прикаспийская республика будет играть важную роль в предстоящем выводе натовских сил из Афганистана. Сегодня уже мало кто помнит, как сенатор Обама обещал, придя в Белый дом, признать геноцид армян. С этим решением старый новый президент не спешит. Зато отношения с Арменией и «армянский вопрос» используются для того, чтобы оказывать давление на Турцию, чья самостоятельность не то чтобы раздражает Вашингтон, но создает новые проблемы. Нагорно-карабахское урегулирование США также важно. В кулуарах многие влиятельные политики признают: достичь компромисса в ближайшее время крайне сложно. Но сами переговоры – это возможность найти точки соприкосновения с Россией, что крайне важно при имеющихся разногласиях по другим вопросам, как связанным, так и не связанным с регионом. В любом случае администрация Обамы не стала разрушать стратегических отношений с Грузией или Азербайджаном. Она не отказывалась от поддержки территориальной целостности этих двух государств и в то же время обозначила красные линии, за которые в отношениях с РФ отступать не хотела.

Таким образом, какая бы риторика из США ни раздавалась, в последние годы Вашингтон предпочитал синицу в руке, чем журавля в небе. По меткому замечанию российского эксперта Дмитрия Поликанова, Штаты стали скорее ментором, чем играющим тренером. Политика – искусство возможного, и нынешняя ситуация в мире не благоволит к одновременной игре на многих досках. Даже для такого искушенного игрока, как Вашингтон. И, принимая во внимание растущую непредсказуемость многих приоритетных для администрации и Госдепа направлений, отношение к Кавказу может строиться на основе принципа «не воюет – и слава богу». И как бы высшие представители Америки ни ругали статус-кво, Вашингтон вряд ли будет его менять радикально. Разве только в случае тотального коллапса региональной безопасности. США будут готовы к кооперации с РФ в борьбе с терроризмом и исламизмом, но по возможности будут блокировать российские устремления к эксклюзивности на Большом Кавказе. При этом поддержка Грузии будет осуществляться не ценой разлада с Москвой. Что же касается отношений с Баку и с Ереваном, то, как справедливо отметил известный британский эксперт по Кавказу Денис Саммут, «политика США не будет проармянской или проазербайджанской, она будет проамериканской». Впрочем, никакой иной она быть просто не может.

Сергей Маркедонов, приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон, обозреватель газеты «Ноев Ковчег»