Экспансия «Исламского государства» и перекройка карты Ближнего Востока

Впрочем, без каких-либо последствий, ибо «если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно» – ведь рост влияния исламистских группировок в том же Тунисе напрямую связан с безответственной (это если мягко) политикой западных демократий, сокрушивших соседнюю Ливию, и не только ее. Еще одним «вкусным» информационным поводом традиционно остаются массовые казни заложников, обставленные с поистине голливудским размахом – а по утверждениям зловредных хакеров, иные из них и вовсе снимаются в студиях где-то неподалеку…

Тем временем счет продолжающихся боевых столкновений действительно идет на тысячи. Так, согласно очевидно неполным данным миссии ООН в Ираке, жертвами терактов и военных действий на территории этой некогда единой, а ныне распадающейся страны с 2014 года стали около 15 тысяч гражданских лиц. Не лучше ситуация в соседней Сирии, ставшей жертвой открытой агрессии поддержанных Западом международных террористических организаций с использованием территорий сопредельных стран. Анализ более-менее известных представителей командного состава террористической организации «Исламское государство» позволяет некоторым авторам сделать вывод о наметившейся тенденции к интернационализации движения. В случае дальнейшего притока профессиональных и идеологически мотивированных кадров, при определенных условиях «Исламское государство» может превратиться в некий аналог транснациональных структур прошлых эпох, распространяя свое влияние на более обширные территории за пределами собственно Ближнего Востока.

Между тем, подлинный смысл потрясающих регион катаклизмов понемногу всплывает на поверхность. Когда в 2006 году были опубликованы так называемые «карты Петерса», предполагающие радикальное изменение государственных границ многих стран региона, на них, по большому счету, мало кто обратил внимание. Новый импульс разговоры о планах перекройки границ получили в 2011 году, с начала массовых беспорядков в Ливии, а затем и в Сирии, и вот недавно они были фактически открыто внесены в международную повестку дня.

В своем недавнем интервью французской Le Figaro бывший глава АНБ и ЦРУ при президенте США Джордже Буше-младшем Майкл Хайден со свойственной подобного рода персонам откровенностью заявил: «Посмотрим правде в лицо: Ирака больше не существует, Сирии не существует. Ливан почти потерпел поражение, вероятно, так же, как и Ливия. Соглашения Сайкса – Пико 1916 года, разместившие эти страны на карте по инициативе европейских держав, никогда не отражали реальности… Я не знаю, куда мы идем. Но я думаю, что политика, направленная на возрождение этих стран, обречена на провал... Быть может, в ООН есть представительства Ирака и Сирии, но сами эти страны уже исчезли». Важное место в построениях господина Хайдена отводится курдам, в также Египту во главе с нынешним его лидером. Бывший глава АНБ и ЦРУ выступает за восстановление широкого военного сотрудничества Вашингтона с Каиром.

При этом заметим, господин Хайден – не просто какой-то безответственный отставник, вольный молоть все, что ему заблагорассудится. Предполагается, что он может занять ответственную должность в команде международников Джеба Буша – наиболее вероятного из кандидатов на пост президента США в 2016 году от партии республиканцев. Таким образом, логика действий США на Ближнем Востоке состоит в том, что если демократы при Обаме подготовили соответствующую почву, то республиканцы очередного Буша готовятся собрать с нее щедрый урожай; при этом не факт, что уцелеют даже те союзники, которые считались до последнего времени наиболее преданными. Такие, например, как Саудовская Аравия, лидеры которой внезапно обратили взор на Москву, и Израиль, тревожно наблюдающий за ростом нестабильности по периметру своих границ.

Впрочем, некоторые израильские эксперты предлагают задуматься о возможном участии в предстоящем разделе «сирийского наследства» (прежде всего речь, разумеется, идет о Голанских высотах). Все это, разумеется, под благовидным предлогом защиты земель «от Кунейтры до Кинерета» «Исламского государства», «Джабхат ан-Нусры» и иже с ними. В свою очередь, подразделения Турции и Иордании готовятся войти на территорию Сирии под предлогом создания там обширных «буферных зон» для «защиты» от исламистов на севере, юге и востоке.

Сколько может продлиться оккупация этих зон и не обернется ли она фактической аннексией этих территорий, в Анкаре и Аммане не говорят. Таким образом, если в предшествующий период совместно с соседями Сирии была взращена угроза ее государственности со стороны международного джихадистского интернационала, то сегодня под предлогом защиты от этого «гомункула» готовится интервенция с последующей оккупацией различных районов страны и ее окончательным разделом. Аналогичная линия, пусть и с несколько меньшей очевидностью, проводится применительно к соседнему Ираку: его суннитскую часть могут попытаться втянуть в орбиту соседней Иордании, которая недавно в плане оказания американской военной помощи была поставлена в один ряд со странами НАТО. Северная часть страны (как и Сирии) находится под пристальным вниманием Турции, стремящейся в качестве противовеса курдам объединить представителей тюркских этноплеменных групп региона.

Караваны, следующие через Тель-Абьяд на сирийско-турецкой границе, который, по признанию TIME, является одним из главных пунктов переброски боевиков, оружия и амуниции, предоставляют «Исламскому государству» практически неисчерпаемый ресурс для ведения долговременных боевых действий. Конечно, Турция, многолетний член НАТО, вряд ли предпринимает подобного рода шаги без согласования с партнерами. В то же время в Анкаре пытаются вести и самостоятельную игру. Так, некоторое время назад в Газиантипе проводилось совещание представителей общин сирийских туркмен, по итогам которого был даже сформирован специальный военный совет. Согласно имеющимся данным, турецкий Генштаб пытается создать в Сирии отдельную «туркменскую армию» на основе отрядов, которые до сих пор находились в рядах также подконтрольной Анкаре и Вашингтону «сирийской свободной армии». Предполагается, что эти формирования общей численностью до 10 тысяч человек будут воевать как с «Исламским государством», так и с сирийскими курдами. Впрочем, в будущем все может обернуться по-разному, однако уже сейчас завышенные данные о количестве туркмен (утверждается, что их якобы насчитывается несколько миллионов, что далеко от реальности) также могут быть использованы для выдвижения территориальных претензий.

29 июня 2015 года, в ходе встречи с сирийским министром иностранных дел Валидом Муаллемом, президент России предложил объединить усилия стран Ближневосточного региона в целях сдерживания расширяющейся экспансии «Исламского государства». Отметив сложную ситуацию в Сирии, ставшей объектом агрессии международного терроризма, Владимир Путин заявил о неизменности российской политики, направленной на поддержку Сирии, сирийского руководства и ее народа: «Все наши контакты со странами региона – у нас очень добрые, отношения со всеми без исключения – говорят о том, что с такой организацией, как так называемое «Исламское государство», все готовы внести свою лепту в борьбу с этим злом. Это касается и Турции, это касается Иордании, это касается Саудовской Аравии». Сложность, однако, состоит в том, что в события на Ближнем Востоке вовлечены отнюдь не только перечисленные Владимиром Путиным суннитские государства, и список должен быть логичным образом продолжен, помимо самой России, как минимум, Соединенными Штатами, Ираном, Израилем…

Более четкий ответ на вопрос, пойдут ли события по этому оптимистичному сценарию, покажет будущее. Пока же, в ситуации, при которой для президента США политика России куда как опаснее, чем «Исламское государство», а для тех же саудитов угроза номер один – так называемая «иранская экспансия», подобного рода широкая коалиция вряд ли состоится. Что, в свою очередь, открывает перед радикальными силами дополнительные возможности. Согласно различным западным источникам, только в 2014 году доходы «Исламского государства» от незаконной продажи нефти с контролируемых им территорий могли составить от 800 миллионов до полутора миллиардов долларов. Вице-президент Фонда Карнеги М. Муашер назвал ИГ «самой богатой и искушенной в финансовых вопросах террористической организацией мира», соотносится и с оценками Forbes. Другое «перспективное» направление, а именно торговля похищенными историческими ценностями и артефактами, по различным оценкам, приносит исламистам от нескольких сотен миллионов до нескольких миллиардов долларов. В одном только Египте с 2011 года из разграбленных музеев были похищены художественные и исторические ценности на сумму до трех миллиардов долларов, а в районе Ан-Набук в горах Каламуна на западе Сирии антикварные предметы и памятники древностью более 8 тысяч лет были реализованы более чем за 36 миллионов долларов. И это притом что масштабы расхищений в Ираке и Сирии гораздо выше, а реализуется награбленное через интернет-аукционы в Европу, США, страны Юго-Восточной Азии и Персидского залива.

Без перекрытия, по крайней мере, большинства каналов поддержки террористов, как реальных, так и виртуальных, едва ли какое-либо государство на Ближнем Востоке либо даже их союз будут способны справиться с имеющимися вызовами. Однако этого в ближайшее время не произойдет, ибо усилия сирийской армии и ее союзников, пытающихся, к примеру, блокировать террористов в горных районах на границе с Ливаном, вряд ли будут поддержаны иордано-турецко-саудовским альянсом…

Вывод из всего этого один – каждая страна, в том числе Россия и ее союзники и партнеры на Ближнем Востоке и в Кавказском регионе, должна вырабатывать собственные механизмы противодействия опасности, исходящей с южного направления. Согласно имеющейся информации, представители немусульманских конфессий Сирии и Ирака могут быть интегрированы в систему безопасности, продвигаемую в регионе Ираном. В Ираке до 800 христиан вступили в ряды шиитской милиции; в Сирии речь может идти об ассирийцах, христианах, армянах и друзах, к поселениям которых также подступает угроза.

Помимо выработки комплекса идей, способных противостоять деструктивной пропаганде, по всей видимости, необходимо задуматься о более тщательной охране границ и более эффективном контроле над трансграничными потоками. Конечно, численность выходцев из стран СНГ в рядах «Исламского государства» относительно невелика, и большинство из них вряд ли когда-нибудь вернется. Однако не исключено, что кто-то и вернется, а события прошлых лет наглядно свидетельствуют, что даже очень немногочисленное, но сплоченное и активное меньшинство может доставить немало хлопот. Эксперты обращают также внимание на то обстоятельство, что подобного рода активность никогда не приобретет характер глубоко структурированного сопротивления без системного финансирования извне, как это мы наблюдали в период активной фазы боевых действий на Северном Кавказе. А это уже вопрос к состоятельности финансово-экономической системы как нашей страны, так и ее ближайших соседей.

В декабре прошлого года участниками ОДКБ были отмечены деградация механизмов обеспечения безопасности в мире и появление новых конфликтных зон, в том числе на евразийском пространстве. Террористическая угроза приобретает новое измерение за счет активности иностранных террористов-боевиков и усиления связи с транснациональной организованной преступностью. По мнению ОДКБ, «...терроризм укрепляется численно, идеологически и финансово, играя самостоятельную роль в региональных конфликтах и используя межконфессиональные и межэтнические противоречия. Формируется глобальная опасность создания террористического плацдарма, основы которого закладываются на Ближнем Востоке, где активно действуют такие выросшие из структур «Аль-Каиды» группировки, как «Исламское государство» и «Джабхат ан-Нусра». И далее: «Государства – члены ОДКБ примут скоординированные меры в отношении лиц, возвращающихся на территорию государств – членов ОДКБ после участия в вооруженных конфликтах на стороне международных террористических организаций». И можно предположить, что за совещаниями и документами последует комплекс практических мероприятий, направленных на укрепление этноконфессиональной стабильности в Кавказском регионе.

Андрей Арешев