В чем же интрига парламентских выборов в Армении?

То обстоятельство, что новые выборы состоятся 2 апреля, то есть ровно год спустя после агрессии ВС Азербайджана против Нагорного Карабаха, вносит некий элемент историзма в итоги предстоящих выборов. Иными словами, если год назад армянская армия при всеобщей поддержке армянского общества и всей нации смогла отстоять независимость Арцаха, то и на этих выборах перед армянскими избирателями стоит не менее ответственная политическая задача – отстоять независимую судьбу Армении.

В каждых выборах сохраняется своя интрига. Какова же главная интрига предстоящих выборов в Армении? Ответ вполне очевидный – сохранит ли ныне правящая РПА за собой власть, останется ли Серж Саргсян во главе Армении в ближайшие 5 лет. И сама конституционная реформа 2015 г., и весь ход политических дискуссий в предвыборный период свидетельствуют, что С. Саргсян и РПА не собираются покидать власть.

После вооруженного мятежа группы «Сасна Дзрер» президент Армении Серж Саргсян, учитывая непопулярность РПА в народе, вынужден был пойти на ряд политических рокировок. Отставки одиозного губернатора Сюникского марза Сурика Хачатряна, министра транспорта Гагика Бегларяна, а еще раньше министра образования Армена Ашотяна относятся к данному ряду косметических перемен. Но самой удачной из них стала отставка Овика Абраамяна и назначение на должность премьер-министра РА креативного, яркого, амбициозного и политически грамотного Карена Карапетяна.

Энергичные меры по стабилизации социально-экономической ситуации в Армении (особенно в сфере энергетики, кадровых перемен в составе правительства, внимания к нуждам и свободной конкуренции бизнеса, выстраивание новых экономических подходов с Ираном, Туркменистаном и Грузией), предпринятые Кареном Карапетяном в предвыборный период, так или иначе повысили вотум доверия к правительству.

Премьер-министр К. Карапетян одинаково серьезно воспринят и в России, и в США, и в ЕС. Его визит в Москву 24 января 2017 г. и встреча с российским коллегой Д. Медведевым позволили заявить о создании инвестиционного фонда, а встреча с армянскими деловыми кругами России – рассчитывать на рост инвестиций российского бизнеса. В частности, в прессе муссируется информация о согласии известного российского бизнесмена Самвела Карапетяна увеличить собственные инвестиции в экономику Армении до 300 млн долл. США. Согласитесь, что подобные суммы инвестиций имеют политическую окраску и согласовываются с властями. Посол США в Армении Ричард Миллс по итогам своих встреч с премьером РА К. Карапетяном заявил о готовности Вашингтона развивать экономические связи с Ереваном при условии реальных действий армянского правительства по борьбе с коррупцией. Карапетян на это резонное предложение американских партнеров ответил предложением о создании в рамках развития Комиссии по этике нового самостоятельного органа в лице Антикоррупционного комитета. Переговоры Карена Карапетяна с представителем ЕС г-ном Свитальски показали, что Брюссель готов оказать Армении кредитную помощь и надеется на скорое подписание нового соглашения об экономическом партнерстве. При этом посол России в Армении Иван Волынкин приветствовал данное направление армянского сотрудничества с ЕС, что, по его мнению, не идет в ущерб интересам ЕАЭС и российско-армянского стратегического партнерства.

Все эти показатели свидетельствуют о серьезных политических амбициях нового премьера Армении. Вместе с тем то обстоятельство, что Карен Карапетян вступил в РПА, а не пошел по пути технократа и не создал в преддверии или после выборов новую политическую партию, свидетельствует об успехе Сержа Саргсяна.

РПА старается перед выборами провести некоторую кадровую перестройку. Приход К. Карапетяна и ряда новых молодых (а главное, малоизвестных) лиц при выходе из рядов партии бывшего премьер-министра Овика Абрамяна и части его сторонников, свидетельствует о кадровых новациях РПА и попытках отмежеваться от тех, чья репутация вызывает в народе противоречивую реакцию.

При победе РПА на выборах, что будет непросто, но, возможно, станет реальностью благодаря административному ресурсу и внешнему молчаливому согласию основных геополитических партнеров Армении (то есть России, США и Франции), Серж Саргсян еще год будет единолично находиться у власти в качестве президента. После же февраля 2018 г. он, при благожелательном стечении политической ситуации вокруг Нагорного Карабаха и в экономике Армении, может занять пост премьер-министра. Как известно, согласно нововведениям армянской Конституции 2015 г., премьер-министром Армении может назначаться лицо, которое является гражданином РА и 4 года безвыездно проживало в Армении. Однако Карен Карапетян, будучи гражданином Армении, к февралю 2018 г. не проживал безвыездно в Армении и до назначения в сентябре 2016 г. на должность премьер-министра проживал в Москве. Данный факт может быть использован для его замены на лидера РПА Сержа Саргсяна. Возможно, по этой причине Карен Карапетян не дает согласие на свое выдвижение в парламент Армении по спискам РПА.

Однако при ином раскладе сил и ситуации в Армении С. Саргсян вынужден будет пойти на альянс с популярным Кареном Карапетяном, внести процедурные изменения в закон и передать ему основные рычаги публичной власти на посту премьер-министра, оставшись при этом лидером «обновленной» РПА.

А что же оппозиция? Трудно не согласиться с мнением Артура Багдасаряна о том, что сегодня 90% армянского общества находится в оппозиционном поле. Но от этого политическая оппозиция не стала более организованной. Она по-прежнему остается фрагментированной, не располагает необходимыми ресурсами финансово-организационного порядка, к ней недостаточно проявляют партнерское внимание внешние силы, заинтересованные в армянской политике.

АНК во главе с Левоном Тер-Петросяном, очевидно, сможет получить ровно столько мест в новом парламенте, сколько голосов им разрешат предоставить избиратели и ЦИК РА, соразмерные с целесообразностью для власти наличия партии «компромиссов» по Арцаху с Азербайджаном и Турцией. Предвыборная речь на 2-м съезде АНК Левона Тер-Петросяна с его перманентными идеями соглашаться на все, что пожелают Баку и Анкара при подаче ведущих держав (в данном случае России), так и не получила особой поддержки властей и общества ни Армении, ни Карабаха. Однако партия «компромиссов» первого президента РА, скорее всего, в будущем парламенте сохранит свое присутствие.

Полагаю, Артур Багдасарян с его политическим движением «Армянское возрождение» наберет необходимый порог голосов для всего лишь номинального (конъюнктурного) присутствия в парламенте и очередных политических рокировок то с партией власти, то с представительской оппозицией. Вариант возможной коалиции «Армянское возрождение» уже продемонстрировало с той же «Процветающей Арменией» и «Просвещенной Арменией», когда в начале января 2017 г. три партии призвали к отставке Совета старейшин Ванадзора за утрату доверия. Фактически становление «Армянского возрождения», как отмечает сам Артур Багдасарян, уже есть плод политического альянса его прежней партии «Оринац Еркир» и партнеров. Однако ничего нового от «Армянского возрождения» и его коалиции, как и в прошлые годы, ожидать армянскому обществу не придется. Не исключается и союз «Армянского возрождения» с АНК в предвыборный период.

ППА с возвращением опозоренного экс-лидера Гагика Царукяна также может набрать необходимый процент голосов избирателей примерно по схеме «ни нашим, ни вашим», но наличие такой партии всегда устроит РПА. В армянском обществе бытует мнение, что широкая благотворительная деятельность Гагика Царукяна оставила значительный след в среде социально неимущей части населения. Поэтому возвращение Царукяна в политику и участие в парламентских выборах обещает значительный процент голосов. Однако ППА не спешит к новым альянсам. Не случайно попытки новых оппозиционных партийных лидеров Вардана Осканяна и Сейрана Оганяна навести мосты с финансово обеспеченным Гагиком Царукяном, как известно из армянских СМИ, не дали положительных результатов.

Возвращение Г. Царукяна в политику сохраняет много слухов и противоречивых анализов. Но остается фактом, что он не станет вступать в коалиции с теми силами, кто сегодня реально позиционирует себя против Сержа Саргсяна и правящей РПА. Царукян по горькому опыту политической обструкции начала 2015 г. опасается очередного давления правящих кругов, что может привести к закату не только его политической карьеры, но главное – финансовой обеспеченности, созданной при попустительстве самих же властей с их олигархическим экономическим уклоном. Однако как поведет себя Гагик Царукян со своей парламентской фракцией ППА после завершения президентского срока Сержа Саргсяна весной 2018 г. – пока трудно сказать, да и сам Царукян, очевидно, будет выжидать расклад политических сил к тому времени.

На прозападном политическом поле формируется альянс «Ёлк» в лице партий «Светлая Армения» Эдмона Марукяна, «Республика» Арама Саркисяна и «Гражданский договор» Никола Пашиняна. Данная тройка вела диалог с партией «Наследие» Раффи Ованесяна (не так давно побывавшего в США), но союз между ними не состоялся. К этому блоку может присоединиться идеологически близкая партия «Свободная Армения» Корюна Кокобеляна.

Предвыборные дискуссии в оппозиционных кругах Армении настолько интенсивны, что порой еженедельно меняется расклад политических сил по формированию возможных альянсов. Наиболее устойчивым объединением становится блок «Ёлк». Самым же противоречивым процессом становления оппозиционного альянса наблюдается между сторонниками бывших министров Армении (Вардана Осканяна, Сейрана Оганяна и Раффи Ованесяна).

Главной интригой предстоящих выборов в Армении может стать именно решительность к возможной коалиции радикальных (хотя, откровенно, радикальными их называть не приходится) антивластных сил бывших министров иностранных дел и обороны, то есть партии «Единение» В. Осканяна, партии «Наследие» Р. Ованесяна и экс-министра обороны Сейрана Оганяна.

Судя по ходу предвыборных политических дискуссий и деклараций, подобный блок может состояться. Хотя сохраняется расхождение позиций партийных лидеров, вопросы ресурсных возможностей, дистанцирование от них внешних сил и отсутствие четкой политической позиции по самым главным вопросам внутренней и внешней жизни Армении данных оппозиционных сил.

Вступление партии «Наследие» в отмеченный блок стало если не сенсацией, то некоторой неожиданностью для армянской общественности и зарубежных экспертов, что привело к выходу из него лидера партии «Третья Республика» Виктора Даллакяна, объединения «Национальное самоопределение» Паруйра Айрикяна и Демократической партии Армении Арама Саркисяна. При этом решение двух последних партий внешне мотивировалось якобы неудовлетворенностью П. Айрикяна и А. Саркисяна своими местами в предвыборных списках, а В. Даллакян выразил откровенное несогласие альянсу с Раффи Ованесяном якобы за его прозападную внешнеполитическую ориентацию. Последнее утверждение весьма спорно, если учесть, что тот же Раффи Ованесян, несмотря на свое американское гражданство в прошлом, на посту министра иностранных дел Армении вел себя, откровенно говоря, не в пользу политики США по армяно-турецким отношениям и карабахскому урегулированию. Другое дело, что ни один серьезный политик в мире, а тем более в малой Армении, не может не учитывать в своей внешней политике фактор США.

Некоторые СМИ усмотрели во вступлении лидера ДПА Арама Саркисяна в блок Осканяна – Оганяна якобы согласие лидера Союза армян России и Всемирного Армянского Конгресса Ара Абрамяна каким-то образом поддержать данное политическое объединение на выборах. Допускалась даже утечка непроверенной информации о якобы имевшей в Москве встрече С. Оганяна с А. Абрамяном. Правда, насколько настоящая информация соответствует действительности, если в это время сам Абрамян находился в зарубежной командировке и в Москве его просто не было физически?

Блок трех экс-министров «ООО» сохраняет в себе некие предвыборные ожидания, может включать как российский, так и американский вектор внешней политики, исходя из политической конъюнктуры и интересов Армении. Сейран Оганян так и не стал партийным лидером, но его биография приобретает политический оттенок оппозиционера в предвыборном пасьянсе. В данном блоке пока что так и не определилась консолидирующая и (или) компромиссная фигура. Ставка на Сейрана Оганяна или Вардана Осканяна была бы возможна, если бы второй президент Армении Роберт Кочарян и основатель Армии обороны НКР Самвел Бабаян внесли ясность и определились с политической программой.

Утверждение о том, что за блоком 3 экс-министров «ООО» стоят Роберт Кочарян и Самвел Бабаян, в армянских политических кругах одними отрицается, другими не исключается. Не будем и мы делать скоропалительных выводов и дождемся итогов выборов. Однако нельзя не согласиться с мнением, что те же Кочарян и Бабаян могут отдавать свои предпочтения тем или иным силам и лицам. Правда, это можно сделать путем личного голосования, а быть может, и с использованием собственного политического авторитета и влияния. Пока же наблюдается некая тень возможной коалиции. Достаточно ли будет данного объединения – покажет время.

Относительно политической судьбы радикально мыслящего Жирайра Сефиляна и движения «Учредительное собрание». После мятежной акции группы «Сасна Дзрер» следственные органы Армении вряд ли отпустят Ж. Сефиляна до прохождения самих выборов, а то и после весны 2018 г. «Учредительное собрание» не сможет создать широкую политическую коалицию, а его желание присоединиться к какой-либо силе будет радикально отвергаться. Однако данное политическое движение все же проявит себя на выборах, не исключая и вариант массовых акций протеста и революционных потрясений. Учитывая высокий уровень протестного электората в Армении, доведенного экономической и внешней политикой властей до отчаяния, а также принимая во внимание прошлые акции радикального протеста недовольных итогами выборов, полностью исключать подобные рецидивы, к сожалению, не стоит.

Тем не менее, новым властям Армении будет выгодно наличие серьезных оппозиционных сил в составе парламента, включая партии экс-министров. Простая логика подсказывает, что если политическая реформа по установлению парламентской модели управления нацелена среди прочего и на укрепление безопасности армянского государства, а также исключение самой ситуации внешнего давления по принуждению института президента РА к заранее невыгодным для страны решениям (например, по вопросу урегулирования карабахской проблемы), то в таком парламенте должны быть представлены различные политические силы, от мнения которых и определяется формула компромисса. Правда, мы исходим из логики, но в политике лес случайностей все меняет на корню, нередко алогизмы берут верх над рациональным подходом.

Остается старейшая партия АРФ «Дашнакцутюн». А что же она может предложить революционного, если в предвыборный период так и не состоялась реформация политического курса и кадровой политики «Дашнакцутюн»? Коалиция с правящей РПА, быть может, чем-то и помогла власти, но самим дашнакам настоящий курс не прибавил дивидендов. АРФД может войти в состав нового парламента, но ведущей силой вряд ли станет. Их могут ожидать новые небольшие и непродолжительные альянсы, но они, увы, не будут определять политический курс в Армении. Да и в диаспоре, после потерь в Сирии, дашнаки растеряют часть своих сторонников.

В итоге можно сделать вывод, что политическая система в Армении так и не сформировала за прошедшие четверть века эффективное правое и левое крыло. Политическая стагнация явилась объективным продолжением экономического спада. Армянская экономика так и не стала ориентироваться на главный национальный ресурс – человеческий, научный потенциал, технологическое производство и повышение производительности. В стране так и не созданы условия свободной и честной конкуренции для бизнеса, борьба с масштабной коррупцией по-прежнему дальше деклараций не пошла, развивается стихийная трудовая миграция, внешние инвестиции оставляют желать лучшего, скудеет казна и растет внешний долг, сокращаются рабочие места и беднеет общество. Армения так и не приобрела надежного стратегического союзника, а диаспора не смогла предложить эффективный механизм вхождения в политическое поле исторической родины.

Внешних спонсоров из Спюрка для проведения прозрачных и конкурентных выборов также не приходится ожидать. И дело здесь не только в нюансах политико-правового формата, но и в отсутствии подобного ресурса. Ара Абрамян со своим движением «Единство» так и не решился на самостоятельное либо коалиционное участие в предстоящих парламентских выборах в силу определенных личных вопросов. Самвел Карапетян, владеющий солидным пакетом акций в энергетической сфере Армении, вряд ли станет поддерживать оппозицию. Да к тому же известны его личные связи с премьер-министром и президентом Армении. Он уже заявил о возможности увеличения объемов инвестиций в экономику Армении на сотни миллионов долларов ввиду положительных изменений инвестиционного климата, созданных премьером РА Кареном Карапетяном. Согласитесь, что сотни миллионов кредитований представителя диаспоры – это не только зов патриотизма и не просто бизнес, а скорее уже политика (причем явное одобрение таких инвестиций от властей России).

Получается, что если РПА не наберет конституционного большинства голосов, то и другим партиям (альянсам) это большинство получить будет сложно. При таких результатах выборов коалиционное правительство в Третьей Республике окажется непродолжительным, противоречивым, а по сути, недееспособным. Вновь актуализируется роль парламентского беспартийного президента?

В ситуации острого внутриполитического кризиса на фоне недовольства широких масс итогами выборов вполне вероятна возможность, когда тот же Гагик Царукян, Овик Абраамян, Сейран Оганян, Вардан Осканян, а может, и Жирайр Сефилян из условий изоляции и другие политические деятели заявят народу о необходимости компромиссной фигуры и возвращения во власть того же Роберта Кочаряна. Вот здесь и состоится новый альянс между Р. Кочаряном и К. Карапетяном.

Если же Роберт Кочарян и в этом случае не проявит своего участия для возвращения во власть, то он останется в истории Армении и будет тенью армянской политической жизни, но не ее лидером. В таком случае Кочарян повторит опыт многих политиков, кто не смог вернуться в очередной раз к власти.

Армянская политика в первой половине 1990-х гг. знает такую личность, как Вазген Манукян, который отличался политической рассудительностью, внес немалый вклад в карабахское движение, был одним из лидеров на посту премьер-министра и министра обороны. Он мог бы стать главой Третьей Республики в 1992 г., если бы Армения пошла по пути парламентской модели управления, как и Первая Республика. Он мог бы стать вторым президентом Армении, если бы подтвердил свою победу на президентских выборах 1996 г. Однако история сослагательно не пишется. Вазген Манукян смог оставить яркий след в новейшей истории, но не удержался на вершинах власти, его переиграл Левон Тер-Петросян. Как сложится последующая политическая судьба Р. Кочаряна и С. Саргсяна – покажет ближайшее время.

Данные выборы, естественно, не будут последними в политической судьбе независимой Армении. Однако от качества их результатов будет зависеть ближайшая судьба самой Армении и тех основных вопросов, которые стоят во внутренней и внешней повестке страны. Больше всего мне не хотелось бы очередных революционных политических потрясений по формальным итогам выборов, бессмысленных жертв невинных лиц и политического «прозябания» общества. Слишком высоки ставки, чтобы следовать прежнему курсу удержания власти ради власти. Наступает час момента истины по вопросам экономической стратегии и борьбы с коррупцией, обороны и безопасности, карабахского урегулирования и политики ликвидации последствий геноцида армян, определения внешней стратегии относительно союзников и партнеров, а также восстановления отношений с проблемными соседями (с той же Турцией и Азербайджаном). И на все эти вопросы будет отвечать новая власть.

Александр СВАРАНЦ, доктор политических наук, Москва