Дедушка без адреса
С наступлением теплых летних дней в Ереване вновь появилось множество городских бомжей, постепенно занимающих свои позиции в подземных переходах и на шумных перекрестках, около продуктовых магазинов и респектабельных бутиков. Многие из них копошатся в мусорных контейнерах, совершенно не брезгливо выбирая стеклянную или пластиковую тару, заодно выуживая полиэтиленовые пакеты с пищевыми отходами не первой свежести. Не вписавшись в круговорот современной жизни, они давно превратились в привычный атрибут городского пейзажа. Сегодня с уверенностью можно сказать, что почти во всех ереванских общинах есть свой собственный бомж, неофициально «прописанный» под крышей мусорного бака. Действительно, каждый из них давно уже стал хорошо узнаваемым лицом, но, правда, не тем, глянцевым, которое обычно уверенно смотрит на нас с обложки того или иного местного гламурного журнала.
В Армении, во всяком случае в советское время, не было трех таких социально неблагополучных явлений, как пьянство, брошенные дети и нищие. Конечно, здесь тоже пили, но не до «вытрезвителя», которого, кстати, в нашей республике традиционно никогда не было. Как не было и брошенных детей, потому что в случае несчастья в одной семье родственники забирали их на воспитание в свою. Не было попрошаек. То ли высокий уровень жизни, то ли многовековая ментальность не позволяли даже одиноким старикам и инвалидам просить на улице милостыню. Нынче в Армении попрошайничество не бизнес, а единственное средство существования для опустившихся на дно людей. Здесь каждый несчастный предоставлен самому себе и поэтому изо всех сил пытается найти свое место под солнцем. Ереванские бомжи очень коммуникабельны и доброжелательно идут на контакт, возможно, в надежде подзаработать лишние 100 драмов (примерно 30 центов) на жалости собеседников. Во всяком случае, многие из них не раз становились героями сюжетов в местной прессе или на телевидении. И поэтому перед телекамерами уже довольно уверенно пиарят себя заучено-привычными фразами, при этом не забывая поругивать правительство, президентов, олигархов и даже бывшего соседа.
Впрочем, есть и другая категория, которая старается не общаться с представителями масс-медиа. Чистенькая и молчаливая старушка Ашхен с несчастными глазами одинокой старости скромно протягивает руку в районе кинотеатра «Россия»… Народный самородок Рома из Раздана, удачно имитирующий голос Владимира Высоцкого… Мать с переростком-сыном, у которого, как говорят в простонародье, «не все дома». По слухам, некоторые сердобольные владельцы летних кафе иногда разрешают переночевать им на своем «объекте». Взамен женщина бесплатно выполняет всю самую черную работу… Спившийся бывший инженер Мишик, который после обильных возлияний любит поспать летом на горячем асфальте посреди тротуара близ рынка «Фирдус». Весь смысл его жизни теперь заключается в поиске 200-300 драмов (примерно 1 доллар) на очередную порцию водки… А еще в подземке, на станции метро главной площади армянской столицы, очень часто можно увидеть щупленького, сильно сгорбленного человека, который прислонившись к стене, читает через мощную лупу последние новости. Продавцы газет давно знают этого одинокого старика и характеризуют как «очень образованного и интеллигентного дедушку». Его принадлежность к гильдии бомжей выдают лишь три громадных полиэтиленовых пакета, в которых хранится весь нехитрый скарб, оставшийся после 17 лет скитаний по улицам родного города. У него нет паспорта или другого документа, удостоверяющего личность. Фамилию он не называет, говорит, что раз не может носить ее достойно, то незачем позорить. Его жизнь разделена на советское вчера, где у него были дом, работа, стабильность, и независимое сегодня, где он, в буквальном смысле, ни от кого и ни от чего не зависит. После развала Союза, как и многие его знакомые, он потерял работу на крупном промышленном предприятии. Человек умственного труда так и не смог вписаться в новые «челночные» отношения. «Видимо, был слишком интеллигентен, - горько говорит собеседник. – Нарастали долги. Решил продать квартиру и купить жилье поменьше где-нибудь на окраине города. Продать успел, а вот купить – нет. «Шоковая терапия» в одночасье превратила крупную сумму денег в бесполезную кучу бумажек, на которые тогда можно было купить разве что 2-3 штуки севанского сига. Так я потерял все и стал настоящим неудачником». Обычно он ночует в метро, незаметно пристроившись где-нибудь в уголке. Впрочем, блюстители порядка его не гонят. Уж очень интеллигентный бомж. Он ни на что не жалуется. Разве что сожалеет, что без документов не пускают в Национальную библиотеку, где раньше был частым посетителем.
История банальна. Пожалуй, основная масса несчастных, оказавшихся сегодня на улице, когда-то тоже прошла через подобный ужас. Кто-то спился, ропщет, кто-то опустил руки, не надеясь не то что на доброту сердечную, но даже на государственные структуры. А тут еще, очень некстати, подвалил международный кризис. По мнению бомжей, это удачная отговорка, которая теперь сказалась на их ежедневном приработке. Впрочем, выступая недавно на конгрессе «Социальное влияние мирового экономического кризиса на Армению», премьер-министр РА Тигран Саркисян отметил, что правительство еще в ноябре 2008 года направило в парламент антикризисную программу для защиты «не только 114 тысяч социально необеспеченных семей, получающих социальное пособие, но и всего социального поля в широком смысле». По его словам, «необходимо выявить семьи, которые могут иметь сложности из-за сокращения трансфертов». Хочется только уточнить, а много ли «социально неблагополучных» бомжей получают денежные переводы из России или дальнего зарубежья? Остается лишь констатировать, что не только трансферты, но даже пенсию или широко разрекламированную ежемесячную помощь из фонда «Парос» наши изгои не получают. В основном из-за отсутствия документов. Нет документов – нет человека, а значит, нет проблемы. Хотя проблема социального неблагополучия с градацией «за чертой бедности» у нас все-таки официально уже признана, но статус бомжей там все равно почему-то не фигурирует. Возможно, потому, что многие из них находятся так далеко за чертой бедности, что чиновникам разглядеть их практически невозможно. По оценкам экспертов, в Армении по-прежнему остается довольно высоким коэффициент Джинни, по которому соотношение доходов 10 процентов самых богатых и 10 процентов самых бедных слоев населения имеет ярко выраженную социальную поляризацию. При этом 3,8% считаются крайне бедной категорией, а 25% людей (это 800 тысяч человек) все еще находятся за чертой бедности. Но вряд ли лица без определенного места жительства вошли в последнюю позицию. По всей вероятности, они и понятия не имеют об этих цифрах. А даже если и узнают, то от этого в их судьбе мало что может измениться.
- К глубокому сожалению, сегодня у нас в стране не ведется учета этой категории лиц ни по Еревану, ни в целом по Армении. Данные весьма приблизительные, полученные, как правило, визуально нашими сотрудниками. Несколько лет назад, по нашим подсчетам, их количество в столице не превышало ста человек. Однако сегодня к местным бездомным прибавились «гастролеры», которые приезжают рано утром из близлежащих регионов, что уже само по себе говорит о явном социальном неблагополучии в провинции, - говорит начальник управления Министерства по труду и социальным вопросам РА Анаит Геворгян.
Социальное благополучие периферии, конечно, оставляет желать лучшего. Но отрицать тот факт, что попрошайничество в столице становится своего рода бизнесом, тоже уже не приходится. Однако вопреки бытующему мнению об организованной иерархии среди изгоев, армянские бомжи предоставлены сами себе. И лишь особую касту представляют обитатели местной Нубарашенской свалки. Для многих из них городской мусороотстойник стал своеобразным клондайком, где среди его поселенцев даже ходят легенды о том, что здесь можно не просто заработать на мусорных отходах, а найти в прямом смысле золото или валюту: «Ведь посчастливилось же когда-то нашему Антрашу! Он нашел туго набитый долларами кошелек!». Подобные истории, скорее всего, местный фольклор, но в надежде поймать удачу хотя бы за хвост на городской мусорной свалке живут целыми семьями. Как отмечают сотрудники социальных служб, нубарашенские бомжи категорически отказываются временно переселиться оттуда в социальный приют, где в течение двух месяцев могли бы получать необходимую социальную помощь и квалифицированное медицинское обслуживание.
Сотрудники социальных служб по собственному почину постоянно выискивают бездомных людей в парках или на элитных стройках с одной целью – помочь вернуться к нормальной жизни, помочь восстановить документы для получения пенсии или денежно-продовольственной помощи «Парос».
Кстати, для ее получения у бомжей есть законное преимущество перед остальными – они полностью подходят под все индексы теста этой программы. Удивительно другое: как раз-таки бомжи видят ее меньше всего. В списках обычно фигурируют их более «состоятельные» соотечественники.
Первый и пока единственный государственный приют для бездомных, прозванный в народе «ночлежкой», открылся в миллионном Ереване в 2006 году и сначала был рассчитан на 30 койко-мест. Сегодня его возможности расширились до приема 60 человек.
– Правда, и этого недостаточно, особенно в зимние месяцы. И нам приходится «уплотняться». Не оставлять же замерзать людей на улице, - говорит Анаит Геворгян. - За три года здесь побывало около 900 человек, причем 20% из них мы смогли вернуть к почти нормальной жизни или в семью, разыскав родственников. Аналогичный негосударственный центр фонда Ганса Кристиана Кофоеда (Дания) был создан и в Варташене. Выброшенные на улицу люди проходят там курс реабилитации, получают юридическую, социальную и медицинскую помощь. Их ежедневное обслуживание обходится в 2400 драмов (65 долларов), из которых на питание приходится примерно 43 доллара, что в месячном разрезе почти вдвое превышает официальную сумму потребительской корзины рядового гражданина Армении. Через социальные службы и полицейское управление восстанавливаем людям документы. Одиноких стариков направляем в дом престарелых. А молодых пытаемся трудоустроить.
Хотя, если честно, признаются работники социальных служб, сегодня в связи с кризисом сделать это удается все реже.
– У нас разработана специальная программа по реабилитации людей без определенного места жительства до 2009-2010 годов. Однако, учитывая сложившиеся условия, теперь мы надеемся преодолеть рубеж крайней бедности не раньше 2011-2012 годов, - говорит госпожа Геворкян. Можно, конечно, понять, что бюджетное финансирование данной статьи расходов сегодня невелико в силу все того же мирового финансового кризиса.
Остается лишь согласиться с мнением бомжей о том, что набившая оскомину формулировка как-то очень естественно отодвигает решение их проблемы на более поздние сроки, совершенно не оставляя надежды для оптимизма. А двадцать девять благотворительных столовых на всю Армению и единственная «ночлежка» в Ереване еще не повод для чиновников рапортовать о преодолении кризиса бездомности в родной стране. Возможно, в помощь правительству благотворительную поддержку стоит искать у крупного капитала? Но, к сожалению, отечественный бизнес не особенно расположен финансировать неприбыльные с его точки зрения социальные проекты по строительству богаделен. Многим нашим олигархам сегодня гораздо важнее отстроить в центре города новые монументальные церкви в стиле популярного нынче неомодерна. То ли чтобы увековечить свою гордыню перед Богом, то ли чтобы возвеличить себя, любимого, перед народом…
Наталья Оганова
Поставьте оценку статье:
Всего проголосовало 37 человек
Оставьте свои комментарии