1812. Армяне России против Наполеона Бонапарта
К 200-летию Бородинского сражения
Скрытно наведя мосты через Неман, на рассвете 12 (24 по новому стилю) июня 1812 года 600-тысячная армия императора Франции Наполеона I Бонапарта вторглась в пределы России. Так Россия была втянута в Отечественную войну, главным событием которой стала беспримерная битва двух сильнейших армий у села Бородино. В этой беспощадной войне плечом к плечу с русскими бились и сыны армянского народа.
БРОСОК НА РОССИЮ
Верный Наполеону капитан Леклерк, тщательно собиравший разведывательные сведения о положении дел в России, еще в январе 1812 года не без горечи занес в свой дневник: «Если император Наполеон решится вторгнуться в глубь России, он или останется без армии, как Карл XII под Полтавой, или вынужден будет спешно отступить».
Франко-русский альянс, скрепленный мирным соглашением в Тильзите в 1807 году, дал трещину. Простерев свою неограниченную власть над континентальной Европой, французский император в поддержке России более не нуждался: «Через пять лет я буду властелином мира, остается одна Россия, но я раздавлю ее».
К началу своего похода на Россию Наполеону удалось склонить против нее большую часть европейских стран и даже бывшего союзника России – Пруссию. В оправдание своего отступничества король Пруссии Фридрих-Вильгельм III писал императору Александру I: «Если разразится война, мы не совершим зла больше, чем потребует от нас жестокая необходимость. Будем помнить, что мы едины и когда-нибудь вновь станем союзниками».
Тем временем в Великую армию, прозванную так самим Бонапартом, вливались австрийцы и пруссаки. За ними последовали поляки, в которых император Франции вселил надежду на восстановление их государственности. К ним примкнули швейцарцы, итальянцы, бельгийцы, голландцы, словаки, представители всех покоренных французами европейских народов, составивших едва ли не половину Великой армии.
* * *
Сосредотачивая у русских границ свои корпуса, Наполеон надеялся, что союз с султаном Османской империи Махмудом II, который он заключил весной 1812 года, скует силы русских на юге. Но вскоре одно немаловажное событие омрачило его душу: 16 мая 1812 года в Бухаресте России удалось подписать мирный договор с Турцией. «Невежественные потомки Магомета заключили мир как раз в тот момент, когда могли выправить последствия целого века проигранных войн», – писал Антуан Анри Жомини, военный теоретик и историк, бригадный генерал французской армии, позже переметнувшийся к русским и удостоенный в России чина генерала от инфантерии.
При подписании мирного трактата между Россией и Турцией, по которому Бессарабия с частью Молдавии переходила к России, рядом с Михаилом Кутузовым, главным уполномоченным Александра I, стоял командующий 19-й Кавказской пехотной дивизией генерал-майор Федор Ахвердов, выходец из знатного армянского рода, в 1807–1811 годах правитель Грузии. А в спину великому визирю Османской империи Ахмед-паше доверительно дышал другой армянин – Манук-бей Мирзаян, драгоман* на службе у султана.
Именно он убедил Ахмед-пашу, что, во избежание неприятностей, необходимо незамедлительно примириться с Россией после Русско-турецкой войны 1806–1812 годов, ибо даже в случае победы французов в войне с Россией Наполеон первым делом повернет штыки против Турции. Он же внушил Ахмед-паше, что и в случае проигрыша Франция с Россией непременно поделят Турцию между собой, а чтобы не навлечь на себя новые беды, ей надо поскорее заключить мир с Россией. Видимо, доводы Манук-бея Мирзаяна перевесили, и Кутузов с Ахмед-пашой в Бухаресте скрепили своими печатями мирный трактат. К слову, за подписание выгодного для России Бухарестского договора Александр I в июле 1812 года пожалует Кутузова титулом святейшего князя.
Ратификация договора между Россией и Турцией состоялась 11 июня 1812 года. Еще в мае, узнав о подписании Бухарестского договора, Наполеон бросил в адрес Кутузова: «Старый северный лис», на что Михаил Илларионович заметил: «Постараюсь доказать великому полководцу, что он прав». Позднее Наполеон признается:
«Знай я, что эти турки все же заключат мир, я не напал бы на Россию».
На другой день, 12 июня, Наполеон со своей 600-тысячной армией, перейдя Неман, рванул к Вильно (ныне Вильнюс) с явным намерением расчленить силы русских. Александр I смог выставить против него всего лишь 150-тысячную армию, да к тому же разделенную на две части – под командованием военного министра фельдмаршала М.Б. Барклая-де-Толли и генерала от инфантерии П.И. Багратиона.
Но расчленить силы русских и добить их по очереди, а затем продиктовать России свои условия мира не вышло: отступая, русские оставляли за собой выжженную землю. Наполеон не смог настичь их и в Смоленске… Меж тем его Великая армия начинала неудержимо таять: из-за болезней, дезертирства и нехватки продовольствия выбыло из строя более 200 тысяч человек.
* * *
Отступать-то русские отступали, но очаги сопротивления все же досаждали Наполеону. В числе первых, кто начал давать отпор французам, был подполковник князь Валериан Мадатов, командир отряда в авангарде графа генерал-адъютанта Карла Ламберта (в составе 3-й Западной армии генерала от кавалерии А.П. Тормасова). Еще за четыре года до Отечественной войны в войсках говаривали: «Я был в деле с Мадатовым», что означало верх геройства.
11 июля 1812 года Мадатов вытесняет противника из Устилуга, 12-го занимает Грубешов, а день спустя – Брест-Литовск. 15 июля под Кобрином он опрокидывает хваленую своей стойкостью кавалерию саксонцев, за что позже будет удостоен ордена Св. Анны II степени с алмазами. 17-го отражает натиск австрийцев и саксонцев под Пружанами, а еще через пару недель при Городечно, имея под рукой всего два эскадрона, атакой с фланга и тыла обращает в бегство кавалерию австрийцев, за что получает чин полковника.
Но подобные наскоки русских на первом этапе войны так и остались эпизодами. Панический отход и бездействие Барклая-де-Толли позволили Багратиону даже обвинить главнокомандующего в предательстве. Общественное мнение требовало замены Барклая-де-Толли. 8 (20) августа, после трехдневных раздумий, соглашаясь с мнением Чрезвычайного комитета, Александр I назначает М.И. Кутузова главнокомандующим, хотя после аустерлицкой трагедии 1805 года, когда войска Наполеона наголову разбили русских, император России его явно недолюбливал.
Заступив в должность, Кутузов принимает решение – преградить путь неприятелю и занять оборону у Москвы-реки, южнее подмосковного села Бородино. Туда 22 августа и подтянулись силы русских. Позиция была выбрана на холмистой равнине, местами изрезанной оврагами, с пологими скатами и покрытой кустарником.
Герой Бородино Дмитрий Ахшарумов в своем труде «Описание войны 1812 г.» упоминает:
«Наполеон, возбуждая войска свои к бою, накануне отдал следующий приказ: «Солдаты! Вот сражение, которого вы столько желали. Теперь успех оного от вас зависит. Оный доставит нам изобилие, хорошие зимние квартиры и выгодный мир; к славе прежних побед ваших присовокупите славу победить врагов под стенами Москвы, и подвиги ваши не умрут в потомстве!»
ДЕНЬ БИТВЫ БОРОДИНСКОЙ…
Утро 26 августа (7 сентября) 1812 года разверзлось над полем Бородинским угрожающим стоянием. Первыми на штурм пошли французы. Восход солнца Наполеон встретил возгласом: «Вот солнце Аустерлица!» Но уже на закате дня вестовые донесли ему, что он потерял убитыми и тяжелоранеными 47 генералов и десятки тысяч солдат. Взор его угас, и в голове мелькнула мысль, что все эти павшие солдаты Великой армии более не будут приветствовать своего императора победными криками. Он видел, что русские хоть и отступают, но не бегут и яростно отстреливаются. Наполеон ушел в себя, был рассеян и мрачен.
Кровопролитнейшее из сражений XIX века длилось 12 часов и унесло жизни 38 тысяч русских и 58 тысяч французских солдат.
Позже Наполеон вспоминал: «Из всех моих сражений самое ужасное то, что я дал под Москвой. Французы показали себя в нем достойными одержать победу, а русские стяжали право быть непобедимыми».
Дал глубокую оценку героизму русского воинства и Кутузов: «Сей день пребудет вечным памятником мужества и отличной храбрости российских воинов, где вся пехота, кавалерия и артиллерия дрались отчаянно. Желание всякого было умереть на месте и не уступить неприятелю».
Сергей Глинка, русский историк и писатель, автор «Обозрения истории армянского народа от начала бытия его до возрождения области Армянской в Российской империи» (1832) в своих «Записках о 1812 г.» как нельзя красочно описал это сражение:
«На равнине Бородинской, сообразно постепенному ходу ратных движений, струятся четыре речки: Войня, Колоча, Стонец, а под Семеновским, где гремел ад Наполеоновых батарей, течет речка Огник.
День битвы Бородинской, день войны, битвы, стона, огня! Войня, Колоча, Стонец, вливаясь в Москву-реку, как будто бы передавали весть Москве, что около берегов речки Сетуни ударит во дни сетования и скорби роковой, могильный час Москве!
В какой туманной дали соединились гробовые названия поля Бородинского? Не знаю. Но тут вся та битва, на которой, по словам самого Наполеона, он должен был допить чашу вина, налитую в Смоленске. И он испил ее под угасающею звездою прежнего своего счастья. На этом пире кровавом испили чашу смертную девяносто тысяч и сынов России и сынов стран дальних».
* * *
Явили доблесть свою на поле Бородинском и воины-армяне.
Штабс-капитан Дмитрий Ахшарумов, отбивавшийся от французов еще под Смоленском, ходил в старших адъютантах у командира 3-й пехотной дивизии 3-го пехотного полка 1-й Западной армии генерал-лейтенанта П.П. Коновницына.
К рапорту Коновницына от 19 сентября 1812 года генерал-фельдмаршалу М.И. Кутузову приложен «Список генералов и офицеров, отличившихся в арьергардных боях с 17–24 августа 1812 г.», где отмечено:
«Во время движений 1-й и 2-й Западных армий от города Вязьмы до селения Бородино арьергард состоял из войск, от обеих сил армий отделенных, и я имел честь командовать оным…
Адъютант мой лейб-гвардии Егерского полка штабс-капитан Ахшарумов, кавалер ордена Св. Владимира 4-й степени и Св. Анны 2-го и 3-го класса преимущественно был употребляем по разным препоручениям, кои все выполнял с редкою неустрашимостью, участвовал в кавалерийских атаках, находился повсюду в самых опаснейших местах, показывая собою пример храбрости и во всем мне способствовал наилучшим образом, а потому и смею испрашивать ему награду мною предлагаемую – Св. Анны 2-го класса с алмазами».
А за беспримерную отвагу при Бородино Ахшарумов жалован был еще и золотой саблей «За храбрость».
Такой же сабли «За храбрость» удостоен был и Давид Делянов, полковник Сумского гусарского полка в составе бригады генерал-майора И.С. Дорохова, входившей в 3-й кавалерийский корпус. В сражении при Бородино он оказался в самом пекле – у Багратионовых флешей и батареи Раевского. Но храбрость свою явил он и до того, замещая с 15 июля раненого полкового командира, отличившись в боях при Инькове (Молевом Болоте), Ватутиной Горе и в арьергардных стычках с французами на всем пути от Вязьмы до Бородино. Отбиваясь от неприятеля, 28 августа под Можайском был ранен. За стойкость и мужество был награжден орденом Св. Анны II степени с алмазами и орденом Св. Анны I степени.
Бились с французами на поле Бородинском и братья Абамелики. Старший, полковник Иван Абамелик, командовал 2-й Легкой ротой лейб-гвардии артиллерийской бригады, а младший, полковник Давид Абамелик, вел за собой эскадрон лейб-гвардии гусарского полка. Его конники отличились еще в боях с французами под Волькомиром, под Островной, при Куковиче, при Янкове.
Отечественная война застала ротмистра лейб-гвардии Кирасирского Его Величества полка Павла Меликова в боевых порядках под Витебском, Смоленском и Вязьмой. В рапорте командующего 1-й Кирасирской дивизией генерал-майора Н.М. Бороздина Барклаю-де-Толли сказано: «В сражении сего августа 26-го взяты две пушки и доставлены в главную квартиру. Во время сих действий отличился ротмистр Меликов. Но, к несчастью, у сего храброго офицера ядром оторвало руку». За «спасение жизни раненого штабс-ротмистра Павла Меликова» генерал-майором Бороздиным были «представлены к награждению знаком отличия Военного ордена» унтер-офицеры Леонтий Токаренко, Максим Михайлов, Клим Скрыпка и Иван Семизенко. Сам Меликов за Бородино отмечен был орденом Св. Владимира IV степени.
На том же поле Бородинском пролил кровь и лейб-гвардии штабс-капитан Зоан Фиралов (1787–1820). Его гранитный саркофаг на шарах с надписью на русском и армянском языках и сегодня можно найти на Смоленском армянском кладбище Санкт-Петербурга.
За Наполеоном Бонапартом всю кампанию, и уж тем более под Бородино, неотступно следовал его верный телохранитель мамелюк Рустам. О своем боевом слуге и воине сам император говорил: «Рустам – мой ангел-хранитель». На полотнах, изображавших великого корсиканца в пылу сражений, бросается в глаза могучая фигура армянина Рустама Унаняна.
ЗАРОДЫШ ПОБЕДЫ
Едва утихла канонада над полем Бородинским, как Кутузов приказал отступить к Москве, намереваясь дать французам бой под ее стенами. Но, узнав, что резервы не подготовлены, на военном совете в Филях принял решение – оставить Москву французам. На недоуменные вопросы своих генералов главнокомандующий ответил коротко: «С потерею Москвы не потеряна еще Россия. Первою обязательностью ставлю себе сохранить армию, сблизиться с теми войсками, которые идут на подкрепление. И самим уступлением Москвы приготовить неизбежную гибель неприятелю».
Не теряя надежды взять реванш под самыми стенами Москвы, Наполеон ринулся следом за отступающим Кутузовым. Но вскоре понял, что тот оставляет свою древнюю столицу без боя.
2 (14) сентября 1812 года Наполеон въехал в обезлюдевший город. Ни продовольствия, ни фуража, ни отдыха французы не получили. Москва горела (известно, что Рустам Унанян упросил императора Наполеона не трогать Крестовоздвиженскую (Сурб Хач) армянскую церковь, построенную Лазаревыми в Москве в 1799 году. Ее разрушат в 1933-м по велению другого «императора», «вождя народов» Иосифа Сталина). Меж тем начались грабежи, пьянство, моральное разложение армии. Планы императора Франции перезимовать в Москве и весной продолжить наступление, рушились. И Наполеон предпринял три попытки заключить мир. Но мир был отвергнут: его не принял бы ни государь, ни армия, ни народ.
Дмитрий Ахшарумов в «Описании войны 1812 г.» пишет:
«Наполеон… вошел в Москву, имея еще до 150.000 (российская армия после Бородино не имела и 86 тысяч), но все войска, исключая гвардии, были уже весьма изнурены походом и худым продовольствием. Кавалерия особливо была расстроена…
Но самое чувствительное для неприятеля поражение наносилось ему войною партизан и жителей… Малая война сия разлилась, так сказать, по всему кругу военных действий, и, производясь в жестоком виде, доводила неприятеля до отчаяния.
Донское войско, с коим ни одна европейская конница в легкости и в искусстве сравниться никогда не сможет, а оно некоторым кажется как бы сотворенным на внезапные удары, давало нам к таковой войне всю возможность и все выгоды…
Отряды, нападая повсюду на отдельные части неприятеля, вскоре начали доставлять в главный лагерь великое множество пленных. Они проходили все селения, захватывали неприятельских фуражиров, отбивали и раздавали жителям все от них забранные продовольствия…»
Одним из отрядов войска Донского командовал Никита Абрамов, набравший добровольцев из донских армян. Его неуловимый летучий отряд наносил ощутимые удары по французам и расстраивал их тылы. За эти заслуги перед Отечеством Абрамов был пожалован в дворяне.
В 7 часов утра 7 октября Наполеон оставил Москву вслед за армией. Он решил было прорваться в нетронутые войной хлебные края по Новой Калужской дороге, но «старый северный лис» разгадал его намерения и, встретив огнем французов под Малоярославцем, вынудил их свернуть на Старую Смоленскую дорогу, по которой они пришли. В боях под Вязьмой, Красным и на переправе через Березину хребет наполеоновской армии был перебит.
6 декабря, тайком от войск, Наполеон Бонапарт покинул пределы России и заторопился в Париж – набирать новую армию. А 25 декабря 1812 года (6 января 1813 г.) Александр I издал манифест об окончании Отечественной войны.
* * *
Вновь обращаюсь к Дмитрию Ахшарумову:
«Военные действия… продолжались 189 дней. Главные силы неприятеля шли от границы к Москве 83 дня; из Москвы к границам 57 дней…
Ему (Наполеону. – М. и Г.М.) казалось, и справедливо, что с падением России весь свет будет принадлежать ему. Нет сомнения, что если бы несчастие сие могло случиться, то Персия, Индия и весь Восток пали бы к ногам его. Но в Москве назначен был провидением перелом его счастью… и целых три года в падении своем потрясал всю Европу».
В конце декабря 1812 года П.П. Коновницын поручил Дмитрию Ахшарумову написать «по воле князя Кутузова» историю войны. Он, уже будучи военным министром, будет помогать ему как в подборе материалов, так и в вычитке их, всемерно способствуя публикации. И в 1813 году в Санкт-Петербурге увидел свет первый обстоятельный труд об Отечественной войне – «Историческое описание войны 1812 г.», вышедший анонимно. А в 1819 году та же книга, насчитывающая 294 страницы, но уже как «Описание войны 1812 г.», вышла под именем Ахшарумова.
Авторы-составители «Военной энциклопедии» того времени находят, что труд «русского воина-самовидца» не только обстоятелен и краток, но и «по правдивости и искренности изложения несомненно принадлежит к замечательным».
* * *
Преследовал французов по пятам и Валериан Мадатов. Сперва он помог генералу Палену отбиться от превосходящих сил противника, прикрыв на Борисовском мосту через Березину его части своим Александрийским гусарским полком. Затем у местечка Плещеницы разбил вражеский отряд, взяв в плен двух генералов, 25 офицеров, 400 солдат, и одним из первых вступил в Вильно. За этот подвиг был награжден золотой саблей с надписью «За храбрость», украшенной алмазами, которой отмечали разве что генералов.
Редкую отвагу Мадатова очевидцы описывали так: «…Вышедши из лесу и выстроив эскадроны (он) летит вдоль фронта. «Гусары, – говорит он, – я скачу на неприятеля, если вы отстанете, то меня ждет плен или смерть, ужели вы в один день хотите погубить всех своих начальников?» Гусары, одушевленные этими словами, бросились вперед и тем дали восстановить порядок».
В битве под Калишем столь же стремительным броском Мадатов одной только конной атакой принудил саксонского генерала Ностица сложить оружие, пленив его вместе со штабом. Наградой ему стал орден Св. Георгия III степени.
Потом были сражения под Дрезденом, при Люцерне (за это он получил орден Св. Владимира III степени) и, будучи в арьергарде, прикрывал тылы русских войск, умудрившись при этом пленить 1200 солдат и 25 офицеров, истребив 200 зарядных ящиков врага. Он первым перешел Неман, а затем и Вислу.
На Париж русские шли вместе с пруссаками. Переведенный в армию прусского генерал-фельдмаршала Блюхера, Мадатов в сражении под Лейпцигом, вошедшее в историю как «Битва народов», в одной из ожесточенных атак был серьезно ранен навылет пулей в левую руку, «но не сошел с лошади, не оставил поле сражения, а до самого окончания этой знаменитой битвы продолжал примером одушевлять Александровский гусарский полк». Заслужил звание генерал-майора и прусский орден «За заслуги».
Василий Бебутов, подпоручиком, 21 года от роду, в качестве адъютанта генерал-лейтенанта маркиза Ф.О. Паулуччи, начальника Главного штаба 1-й Западной армии, участвовал в преследовании войск маршала Франции Макдональда от Риги до портового города Мемеля. Отличившись, получил орден Св. Анны III степени с бантом.
Раненый под Можайском Давид Делянов в августе 1813 года вернулся в свой полк и, получив в сентябре чин генерал-майора, сражался при Дрездене и под Лейпцигом. Вынужденно отступая к Теплицу, получил ранение, но остался в строю. В 1814 году бился при Бриенн-ле-Шато, Бар-сюр-Об, Труа, Арси-сюр-Об, Фер-Шампенуазе.
Сумскому гусарскому полку, которым командовал Делянов, были вручены Георгиевские штандарты с надписью: «В воздаяние отличных подвигов, оказанных в благополучно оконченную кампанию 1814 года».
Командуя эскадроном лейб-гвардии Гусарского полка, Давид Абамелик бился с французами при Тарутине, Малоярославце, Вязьме, Дорогобуже. В начале ноября 1812 года при Красном, «атаковав с полком с отличною неустрашимостью неприятеля, нанеся оному великое поражение, взял в плен сто семьдесят пять человек, награжден орденом Св. Владимира 3-й степени и Св. Анны 2-й степени с алмазными украшениями…»
В одном полку с полковником Давидом Абамеликом служили и два его младших брата – штабс-ротмистр Петр Семенович и корнет Александр Семенович Абамелики. Из выписок полковых документов лейб-гвардии Гусарского полка следует, что «отличившимся мужеством и храбростью 3, 4, 5 и 6 числа при городе Красном, в воздание за их подвиги всемилостивейше награждены: штабс-ротмистр князь Абамелик золотой саблей за храбрость, корнет князь Абамелик орденом Св. Анны 3-й степени».
Отличился Давид Абамелик и в заграничных походах (в королевстве Саксония, при Люцене и Бауцене).
В историю героев Отечественной войны вписаны и имена Ивана Петровича Каспарова (1740, Астрахань – 1814; дворянин, в 1802–1805 гг. губернатор Кавказской губернии, генерал-лейтенант: 1808), братьев-дворян Павла Ивановича Арапетова (1780–1853, Москва; в 1812 г. подполковником командовал 27-й артиллерийской бригадой 27-й дивизии 1-й Западной армии, генерал-майор: 1813) и Ивана Ивановича Арапетова, Петра Матвеевича Лалаева (1789–1813; поручик), Георгия Семеновича Абамелика (князь, офицер), Рустамбека Мелик-Осипова (потомок старинного карабахского армянского рода, офицер), Енджея Кжиштофовича (1782, Тысменица, Украина – 1853, Рашков; польский армянин, полковой священник)…
ЗАКАТ НАПОЛЕОНА
19 (31) марта 1814 года около 9 часов утра колонны союзных армий с барабанным боем, музыкой и распущенными знаменами через ворота Сен-Мартен втягивались во французскую столицу. Что и говорить, то был хорошо поставленный спектакль для всеобщего обозрения. И в нем весьма искусный актер Александр I был исполнителем главной роли. Погода стояла по-весеннему прекрасная. Первым процокал по парижским мостовым лейб-гвардии Казачий полк, выполнявший роль личного конвоя царя. За ним в 11 часов утра верхом на белом коне по прозвищу Эклипс, некогда подаренном ему самим Наполеоном, гарцевал российский император, сопровождаемый блестящей свитой из генералов и офицеров разных наций. За ним следовали прусский король Фридрих-Вильгельм III (будущий дед императора Александра II) и главнокомандующий союзными армиями австриец Шварценберг (австрийский император не пожелал участвовать в том действе: в то время его дочь еще являлась французской императрицей). За ними двигались остальные части, специально отобранные для занятия города.
Очевидец того события Жильбер Стенже писал: «Толпа бросилась чуть ли не под ноги лошадей, приветствуя монархов как освободителей. Самые бурные проявления чувств достались на долю императора Александра. Он улыбался толпе, выглядывавшим из окон молодым женщинам, махал им рукою…»
Затем состоялся четырехчасовой парад частей союзных войск, в котором приняли участие и сыны армянского народа – генерал-майор Давид Делянов, генерал-майор Валериан Мадатов; будущие генералы Российской империи – дежурный штаб-офицер при корпусе русских оккупационных войск полковник Дмитрий Ахшарумов, полковник Иван Абамелик, полковник Давид Абамелик, ротмистр Павел Меликов, поручик Василий Бебутов.
Разбив биваки прямо в городском саду на Елисейских полях, казаки купали коней в Сене, привлекая к себе любопытные взоры парижан…
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Теперь о том, как сложились судьбы славных героев Отечественной войны.
Ахвердов Федор Исаевич
1773–1820, Тифлис, дворянин, генерал-майор (1808)
В 1816 году командовал артиллерией Отдельного Кавказского корпуса, с 1817 по 1820 г. состоял главным правителем-управляющим кумыков (тюркоязычный народ в Дагестане) и мирных чеченцев.
В первом браке Ахвердов женат был на грузинской княжне Юстиниани, от которой имел сына и дочь. Овдовев, взял в жены дочь генерала Арсеньева – Прасковью Николаевну, родную тетушку поэта Михаила Лермонтова. В их семье, в роскошном тифлисском особняке с обширным садом, воспитывалась будущая жена драматурга и дипломата Александра Грибоедова – Нина Чавчавадзе.
Старший из братьев Федора Исаевича, Николай Ахвердов, в 1797–1798 годах архангельский губернатор, по рекомендации русского адмирала Осипа Рибаса в чине генерал-майора был приставлен кавалером-воспитателем к великим князьям Николаю Павловичу (будущему императору Николаю I) и Михаилу Павловичу.
Из потомков Федора Исаевича выделяется Иван Ахвердов, военный министр Первой Республики Армения (04.1918–03.1919), генерал-лейтенант армянской армии (1919). С приходом власти большевиков он неохотно эмигрировал, а спустя годы, поверив лживым посулам Советов, вернулся в СССР. Как военспец был принят на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. В декабре 1930 года был арестован по ленинградскому делу «Весна», обвинен в том, что «являлся членом контрреволюционной монархической офицерской группировки, участвовал в сборищах этой группы, был непримиримо настроен в отношении Советской власти». Постановлением выездной сессии Коллегии ОГПУ в апреле 1931-го был приговорен к высшей мере наказания и расстрелян.
Мадатов Валериан Григорьевич
1782, Чанахчи, Карабах – 1829, Шумен, Болгария, князь, генерал-лейтенант (1826)
В 1816 году назначен командующим войсками в Карабахском ханстве. А в следующем году – окружным начальником в ханствах Шекинском, Ширванском и Карабахском. В 1818 году командир Отдельного Грузинского корпуса А.П. Ермолов предпринял покорение чеченцев, и главным его помощником был Мадатов. Затем он помог Ермолову одержать блистательную победу над акушинцами, в 1820-м одолел казыкумыкского хана Сурхая и в две недели покорил все ханство. В 1826 году он разбил персов при Шамхоре, помог главнокомандующему Отдельным Кавказским корпусом И. Ф. Паскевичу одержать победу над наследным принцем Персии Аббас-Мирзою и занять крепость Шушу. 27 мая 1828 года под командованием императора участвовал в знаменитой переправе через Дунай. Николай I лично поручает Мадатову, хорошо знающему язык и нравы турок, вести с ними переговоры, что было им блестяще выполнено: он убедил турок сдать без боя крепость Исакчу. За блестящую кавалерийскую атаку и взятие неприятельских редутов близ крепости Шумлы Мадатов был награжден орденом Александра Невского. Этот бой стал последним в его жизни.
4 сентября 1829 года прославленного генерала сражает чахотка. По распоряжению самодержца российского прах генерал-лейтенанта князя Мадатова был перевезен в Россию и захоронен в Петербурге.
Ахшарумов Дмитрий Иванович
1792–1837, Санкт-Петербург
В феврале 1820 года был произведен в генерал-майоры с назначением командиром 2-й бригады 17-й пехотной дивизии, но в начале декабря того же года был уволен из службы «для определения к статским делам». Через год зачисляется вице-директором комиссариатского департамента.
Здесь Ахшарумов задался целью составить «Свод военных постановлений» – первый в России опыт кодификации военных постановлений. А началось все с представления им в 1826 году начальнику Главного штаба его императорского величества барону Дибичу записки и проекта программы свода военных постановлений. Тот почел должным обратиться за советом и помощью к М.М. Сперанскому, признанному авторитету по части издания и кодификации законов. Признав «предложения Ахшарумова весьма основательными и полезными», тот дал согласие взять на себя общее руководство его работами. А чтобы дело продвинулось скорее, Ахшарумову были приданы еще и три писаря.
В 1835 году работа над всеми четырьмя книгами свода была закончена и особым совещанием, в состав которого входили и Сперанский, и Ахшарумов, представлена государю. Правда, издания своего труда Ахшарумову не суждено было дождаться…
Сын Дмитрия Ивановича – писатель Дмитрий Дмитриевич Ахшарумов – был активным участником собраний у революционера-вольнодумца М.В. Петрашевского. За «дерзость и преступность мнений» социалист-утопист Ахшарумов был арестован и в декабре 1849 года среди 23 осужденных петрашевцев выведен на эшафот, но по высочайшей конфирмации смертный приговор ему был заменен ссылкой на Кавказ на 4 года. Через 8 лет его восстанавливают в правах, и окончив Петербургскую Медико-хирургическую академию, он получит степень доктора медицины.
Делянов Давид Артемьевич
1785–1837, Москва, дворянин, генерал-майор (1813)
С декабря 1815 года командовал драгунской бригадой, а в декабре 1833 года был уволен «от службы за ранами, с мундирами и пенсионом полнаго жалованья». Был женат на Марии, дочери Екима Лазаревича Лазарева, учредителя Лазаревского института восточных языков и его первого попечителя. Его сын, граф Иван Делянов, стал министром народного просвещения России, действительным тайным советником.
Абамелик Иван Семенович
1768–1828, Санкт-Петербург, генерал-майор (1817)
Ушел из жизни, не оставив потомства. Упокоен в церкви Воскресения Христова на Смоленском армянском кладбище Санкт-Петербурга в фамильной усыпальнице Лазаревых.
Абамелик Давид Семенович
1774–1833, Дрезден, генерал-майор (1818)
В декабре 1815 года назначен командиром Таганрогского уланского полка. Позже ему доверят Борисоглебский гусарский полк и 2-ю бригаду
2-й уланской дивизии. Выйдя в отставку в 1824-м, он приобретает каменный дом в Москве в Басманной части, где имеет «всегдашнее жительство». Но через два года возвращается в строй командиром резервной бригады 4-го резервного кавалерийского корпуса, прослужив там до 1829 года.
Жена Давида Семеновича, Марфа, дочь графа Екима Лазарева, народила мужу семерых детей. Их сыновья – Семен Абамелек-Лазарев и Артемий Абамелек дослужатся до чина генерал-майора. Внук же, Семен Семенович Абамелек-Лазарев, последний отпрыск рода Абамелек-Лазаревых, прославится своей Пальмирской находкой – мраморной плитой с надписью на греческом и арамейском языках, оказавшейся таможенным тарифом 137 года н.э. (хранится в Эрмитаже), и «Виллой Абамелек» в Риме, где ныне размещена резиденция посла России в Италии.
14 мая 1833 года тяжелобольной Давид Абамелик с женой и дочерьми Анной (фрейлина супруги Николая I и ее любимица поэтесса Анна Абамелек-Баратынская перевела стихотворения Пушкина и Козлова на французский, а Гете, Гейне, Байрона, Шиллера, Лонгфелло на русский) и Екатериной едет на карлсбадские воды. Из этой поездки Давид Семенович не вернулся: он скончался в Дрездене 23 октября того же 1833-го. Последним его пристанищем стало Смоленское армянское кладбище в Санкт-Петербурге.
Меликов Павел Моисеевич
1781, Астрахань – 1848, Москва, генерал-майор (1829)
В 1816 году в чине подполковника назначается комендантом Бакинской крепости. «Здесь оставшаяся рука его, – вспоминал очевидец, – не только никогда не касалась чужой собственности, но столько же отверзта была для благотворительности, сколько сердце его для христианской любви к ближнему».
В конце 20-х годов, так и не женившись, Меликов генерал-майором выходит в отставку и поселяется в Москве, в доме на Мясницкой улице, рядом с армянским храмом Сурб Хач и Лазаревским институтом восточных языков. Живет скромно на свой небольшой пансион, целиком отдаваясь благородному делу в качестве почетного члена попечительского совета Лазаревского института.
У Павла Моисеевича часто гостил юный Михаил Лермонтов, который, затаив дыхание, слушал его рассказы о ратных подвигах русских воинов. В 1830-м, уже студентом Московского университета, 16-летний Лермонтов был удостоен чести иметь в первых слушателях своего стихотворения «Поле Бородина» доблестных генералов Ермолова и Меликова.
Погребли Павла Меликова подле церкви Сурб Арутюн на Армянском Ваганьковском кладбище в Москве, неподалеку от могилы Давида Делянова.
Абрамов Никита Иванович
(?–1827)
В 1814 году Никита Абрамов получил вместе с матерью Марией и братом Григорием 500 десятин общественной нахичеванской земли в районе Самбека (ныне в пределах Ростова-на-Дону), на которых они выращивали фруктовые деревья и виноградную лозу, разводили пчел, занимались скотоводством. Деревня Абрамовка, названная в его честь, насчитывала более 50 крестьянских изб.
В 1851 году Государственный Совет Российской империи постановил, чтобы «земля была отдана наследникам умершего Абрамова в потомственное владение с тем, чтобы они ежегодно платили в общественный доход поселян 5 армянских селений по 25 коп. ассигнациями за десятину».
Бебутов Василий Осипович
1791–1858, Тифлис, князь, генерал от инфантерии (1858)
С 1816 года адъютант главнокомандующего на Кавказе генерал-лейтенанта Алексея Ермолова. С ним же участвовал в разгроме Акуши, а с князем Мадатовым – при штурме Хозрека. Занимал должности главнокомандующего Имеретии и правителя Армянской области, начальника Гражданского управления и председателя Совета Главного управления Закавказского края.
10 октября 1846-го, командуя войсками в Северном и Нагорном Дагестане, нанес поражение отрядам Шамиля у селения Кутиши, а 24 июля 1854 года недалеко от Карса, у селения Кюрук-Дара, во главе Кавказского корпуса разбил большую турецкую армию и обратил ее в бегство.
Бебутов первым на Кавказе был награжден высшим орденом Российской империи – орденом Св. апостола Андрея Первозванного. 8 февраля 1858 года, за месяц до кончины, стал членом Государственного Совета империи.
Арапетов Иван Иванович
1774–1846, Москва, майор артиллерии
Состоял в предводителях дворянства Тульской губернии. Кавалер ордена Св. Ионна Иерусалимского, он имел еще и медаль «За храбрость» – за Отечественную войну. Как и Давид Делянов с Давидом Абамеликом, был зятем Екима Лазарева, взяв в жены его старшую дочь Елизавету.
*Драгоман — официальная должность переводчика и посредника между ближневосточными державами и европейскими дипломатическими и торговыми представительствами.
Марина и Гамлет Мирзояны
Оставьте свои комментарии