Тбилиси не извлек никаких уроков

За последние полгода великий и ужасный главный санитарный врач РФ Геннадий Онищенко фактически отменил запрет на поставку в Россию грузинского вина и минеральных вод. Значит, скоро они вернутся в торговые сети. Пока же Россию посетил тбилисский ансамбль «Эрисиони».

Спецпредставитель премьер-министра Грузии по отношениям с Россией, бывший посол в РФ Зураб Абашидзе и российский заместитель министра иностранных дел Григорий Карасин уже два раза встретились друг с другом на нейтральной территории – в Женеве и Праге. Участники переговоров объявляют о возможном облегчении визового режима – конечно, со стороны России, ведь Грузия отменила визы для россиян еще в прошлом году.

Продолжаются и женевские дискуссии, хотя смысл их становится все туманнее, так как в ходе последнего раунда Грузия в очередной раз отказалась подписать предлагаемый Россией документ о неприменении силы между Тбилиси, а также Цхинвалом и Сухумом. Грузинское руководство настаивает на односторонних обязательствах о неприменении силы со стороны РФ. Это требование очевидно неприемлемо для Москвы. Выдвигая его, Тбилиси просто тянет время, уходя от обсуждения проблемы по существу.

Российско-грузинский «экспертный диалог», в котором активно участвуют представители грузинских НПО, тесно связанных с Западом, а также соратники одного из бывших лидеров чеченских боевиков Ахмеда Закаева, принял просто небывалые масштабы. С другой стороны, учитывая, что ранее он вообще не велся, удивляться количеству мероприятий сомнительной целесообразности, проходящих одно за другим в Москве и Тбилиси, наверное, не следует.

Стоит, однако, обратить внимание на то, что этот «диалог» вызывает обоснованную настороженность официального Цхинвала. Комментируя февральский визит грузинских «экспертов» во Владикавказ, президент РЮО Леонид Тибилов оценил его как попытку «вбить клин» между севером и югом Осетии. Подобные опасения, тем более высказанные публично, – серьезный симптом определенных изменений настроений югоосетинского общества.

Даже из приведенных примеров ясно, что игра ведется в одни ворота и ворота эти – российские. Между тем скорейшее улучшение российско-грузинских отношений нужно прежде всего Грузии, а если по гамбургскому счету, то только ей.

Западные финансовые вливания, за счет которых последние десять лет строилось и активно пиарилось грузинское государство, практически сошли на нет. Спонсировать дальше потемкинские деревни в условиях мирового кризиса желающих как-то не находится, тогда как долги придется отдавать, и страшный час расплаты приближается. Грузинское сельское хозяйство находится в плачевном состоянии. Вино просто некуда девать, и российский (отнюдь не европейский или китайский) рынок – единственный вариант решения этой проблемы.

Разумные и опытные люди – в частности, ныне покойный руководитель департамента внешней разведки Грузии Автандил Иоселиани – прекрасно понимали это и десять лет назад. Но грузинские «молодые реформаторы», начитавшись либеральных учебников, бодро вели экономику к краху. В конечном итоге это привело к потере ими популярности среди населения, недовольного социально-экономическим положением, и провалу бывшей правящей партии «Единое национальное движение» на парламентских выборах. Так сказать, сами срубили сук, на котором сидели.

Политически Грузия может состояться только в стратегическом союзе с Россией, которой грузинское государство и народ обязаны своим существованием. Инфантильные попытки «найти свое место» в Европе вообще и Европейском Союзе в частности вызывают лишь недоумение: более чем очевидно, что Грузия не является европейской страной и по одной этой причине не может и мечтать о вступлении в ЕС. Даже военный блок западных держав как-то не спешит видеть Грузию в своих рядах, предлагая младшим союзникам участие в операциях в Афганистане или Мали (в рядах контингента ЕС), да и то на вторых, если не десятых, ролях. Грузия – показательный пример государства с ограниченным суверенитетом, находящегося под контролем Запада и непосредственно США, заинтересованных в максимальном ослаблении России в Закавказье.

Таким образом, и политически, и экономически Грузия находится в крайне неблагоприятной ситуации, разрешить которую можно лишь путем получения преференций от нового донора, на роль которого предсказуемо выбрана Россия. Не у Ирана же с Турцией просить – стать массовым рынком сбыта для грузинского вина они точно не смогут.

Между тем, несмотря на премьерство г-на Иванишвили и преследования соратников пока еще президента Саакашвили, никаких кардинальных изменений в грузинской политике, что внутренней, что внешней, в действительности не произошло. Напротив, возникает какое-то дежавю: все буквально до мелочей напоминает первые шаги режима Саакашвили после прихода к власти в 2003 году.

Удивляться тут, впрочем, нечему, поскольку команда «Грузинской мечты» идеологически, а по ряду основных позиций и персонально (председатель парламента Давид Усупашвили, министр обороны Ираклий Аласания и ряд других) является «вторым изданием» команды Саакашвили тех времен. Со всеми ее внешнеполитическими ориентирами и представлениями относительно «восстановления территориальной целостности Грузии», контрпродуктивные мечтания о которой давно пора отправить на свалку истории.

Идеологическая преемственность режимов подтверждается принятой 7 марта 2013 года грузинским парламентом резолюцией «О направлениях внешней политики Грузии». В пункте 2 этого документа указывается, что «главной задачей внешней политики Грузии является … деоккупация территорий и восстановление целостности страны в международно признанных границах». Третий пункт утверждает, что приоритетом внешней политики является интеграция в европейские и евроатлантические структуры, т.е. вступление в Евросоюз и НАТО.

Россия впервые упоминается в пункте 11, где говорится, что «Грузия ведет диалог с Россией как с использованием международных механизмов в Женеве, так и в двустороннем формате» для «урегулирования конфликта, установления добрососедских отношений и их развития». Наконец, в пункте 18 констатируется, что «у Грузии не может быть дипломатических отношений, и она не может быть в военно-политическом или таможенном союзе с теми государствами, которые признают независимость Абхазии и Цхинвальского региона Южной Осетии». Приоритеты, действительно, не вызывают сомнений.

Упомянутый в декларации «диалог с Россией» очевидно декларативен, в особенности на фоне процитированного восемнадцатого пункта, соблюдение которого делает невозможным как реальную нормализацию российско-грузинских отношений, так и переговоры о той или иной степени участия Грузии в проекте евразийской интеграции.

Все это ясно говорит об опасности иллюзий о возможности «прорыва» в межгосударственных отношениях и надежд на «добрую волю» правительства Иванишвили. Наметившаяся в последние месяцы тенденция, когда «улучшение» российско-грузинских отношений обусловлено односторонними шагами России, не может считаться позитивной, поскольку происходит именно и только за счет РФ.

Грузинская сторона, по вине которой отношения и оказались в таком тупике, принимает российские уступки как должное. Тбилиси не собирается приносить хотя бы формальные извинения за развязывание агрессивной войны 2008 года в Южной Осетии, за убийство сотен российских граждан – миротворцев, осетинских ополченцев и мирных жителей, в конце концов, за нанесенный Грузией огромный материальный ущерб. Высокомерный по отношению к России тон грузинских официальных лиц, не говоря уже о пропаганде, отнюдь не сменился, для начала, нейтральным.

Помимо этих очевидных фактов, трудно не заметить, что российско-грузинские отношения осложнены противоречиями, разрешение которых в интересах России в ближайшее время объективно невозможно. Грузия продолжает настаивать на «восстановлении территориальной целостности», т.е. возвращении Южной Осетии и Абхазии в состав грузинского государства. Однако РФ никогда не откажется от признания этих республик, потому что это приведет к катастрофическим последствиям для российской государственности – утрате авторитета федеральной власти на Северном Кавказе, за чем последует потеря контроля над регионом. Тбилиси, Брюссель и Вашингтон должны осознать принципиальную невозможность отказа Москвы от признания РЮО и РА. В настоящее время понимание данного факта у них отсутствует.

В свою очередь нынешняя Грузия также не может отказаться от концепта «восстановления территориальной целостности», поскольку он лежит в основе мировосприятия современного грузинского общества, являясь «цементирующим раствором» грузинской государственности.

Второй «камень преткновения» в российско-грузинских отношениях – евроатлантическая интеграция Грузии. Необходимость обеспечения Россией безопасности по обе стороны Большого Кавказского хребта, которая бы гарантировалась отказом Грузии от вступления в НАТО, остается проблемой, разрешать которую Тбилиси в ближайшей и среднесрочной перспективе не намерен, да и не в состоянии.

Итак, ни по одному из этих вопросов позиция Грузии не изменилась ни на йоту. Вот из этого, а не абстрактных представлений о благих намерениях нынешнего и предыдущих грузинских режимов, и следует исходить.

Пока же приходится констатировать, что российская сторона не использовала полугодовой (с момента победы «Грузинской мечты») запас времени для перехватывания у Грузии инициативы относительно Северного Кавказа и Закавказья. Толка от этого промедления не было: предсказуемо расценив уступки России как неготовность отстаивать свои интересы, Тбилиси, помимо принятия вышеупомянутой резолюции «О направлениях внешней политики Грузии», постепенно реанимирует саакашвилевскую политику на северокавказском направлении. А она носит откровенно антироссийский характер и прямо направлена на усиление сепаратистских и исламистских настроений в республиках Северного Кавказа.

Однако все еще вполне можно переиграть. Россия должна навязывать собственные правила игры, исходя из ряда принципиальных позиций. Грузия обязана подписать договор о неприменении силы с РЮО и РА, отказаться от вступления в НАТО, а также принести официальные извинения за события 2008 года. В центре внимания остается и проблема ослабления экономической блокады Армении, которая, как лакмусовая бумажка, проявляет истинные намерения Грузии.

Понятно, что суверенный статус РЮО и Абхазии не является ни предметом обсуждения с Тбилиси, ни тем более «разменной монетой» на переговорах с командой Иванишвили. Грузии следует наконец примириться с «потерей территорий», которые, оказавшись там в результате «мудрой» советской национальной политики, никогда не хотели находиться в ее составе и наконец обрели независимость. Пролитая кровь навеки закрепила нынешнее положение дел.

Яна Амелина, начальник сектора кавказских исследований Российского института стратегических исследований