Арагац Ахоян: Нынешнее руководство Армении сделало все, чтобы привести страну к поражению
Арагац Ахоян воевал в Карабахе, защищал Арцах. О войне, героизме боевых товарищей, предательстве армянского руководства он рассказал редакции газеты «Ноев Ковчег».
Арагац Ахоян – депутат парламента Армении IV и V созывов, учредитель фонда «Верадарц», сопредседатель Союза западных армян.
– Арагац Андрушович, руководство Армении знало, по Вашему мнению, о готовящейся войне? Что оно предприняло?
– Еще в июле 2020 года было очевидно, что война против Карабаха готовится и вот-вот начнется. За три дня до начала боевых действий всем иностранным посольствам, находящимся в Ереване, было настоятельно рекомендовано отказаться от посещения Карабаха.
Руководство Армении, конечно, знало об этом. Но оно сделало все, чтобы привести страну к поражению. Все силовые структуры бездействовали.
Ранним утром 27 сентября азербайджанская армия нанесла удары по позициям армянской противовоздушной обороны. В условиях военных действий позиции противовоздушной обороны должны быть рассредоточены, а не находиться в одном месте. Но, как оказалось, все средства противовоздушной обороны Карабаха оказались сосредоточены именно в одном месте. Таким образом, в один день противником была уничтожена вся противовоздушная оборона Карабаха. Карабахское небо было открыто для беспилотных аппаратов противника. Многие ребята, находившиеся в казармах, погибли под огнем противника в первый же день, почти 150 человек.
– Как могло так произойти? Противник имел точные данные?
– Это было предательство. Я в этом убежден. Трудно поверить в некомпетентность или неведение руководства. Я считаю, что высшее военное руководство, главнокомандующего Никола Пашиняна, министра обороны Давида Тонояна надо предать суду как предателей. Даже если они проявили бездействие и халатность, это также является преступлением. Им можно предъявлять оба обвинения, и они должны за все ответить.
В первый же день начала войны я отправился к моему другу полевому командиру Рустаму Гаспаряну. Он уже собирал отряд ополченцев, который назвали «Черная пантера». Отряд сразу же отправился на войну. Как начальник тыла отряда я также поехал в Карабах. Мы знали, что в Кельбаджарском районе в то время находился отряд армянских контрактников, знали о жертвах. Азербайджанцам уже в первый день удалось взять наши позиции в этом районе – 3 поста. Рустам Гаспарян решил, что наш отряд штурмом возьмет занятые врагом позиции. Через три дня мы отвоевали все три поста. Среди нас были погибшие. Мы похоронили товарищей.
В нашем отряде было 115 человек. Мы были вооружены автоматами Калашникова и ручными пулеметами. У нас не было ни гранатометов, ни какой другой военной техники. Мы были отрядом самообороны.
Вместе с Рустамом Гаспаряном мы были в Степанакерте, ждали команды. Рустам встретился с президентом Карабаха Араиком Арутюняном. В тот же день началась бомбардировка столицы Карабаха. Бомбили жилые кварталы, улицы, нам едва удалось спастись. Утром наш отряд получил приказ продвигаться к северной стороне. На машинах добрались до горы Омар, чтобы противостоять диверсионным группам. Мы воевали 12 дней, ни одна птица не пролетела мимо нас, несмотря на то, что нас интенсивно бомбили, один раз – в течение 27 часов, причем из крупнокалиберного оружия. 12 октября мы получили приказ отойти на юг в сторону Гадрута. Я должен был обеспечивать отряду все необходимое. Вернулся в Ереван. Когда через 2 дня добрался до Степанакерта, узнал, что Рустам, его сын и начальник штаба отряда убиты.
– Что с ними случилось?
– В их гибели я также вижу предательство. Там, где они находились, вычислить их было невозможно. Рустам и его сын, а также начальник штаба были в блиндаже. Но противник каким-то образом узнал об их местонахождении. Как говорят, у армянских властей существовал список «нежелательных людей», которых надо было убрать.
А война – удобный повод.
16–17 октября началась настоящая мясорубка. На южном направлении наблюдалось следующее: мобилизованные отряды молодых ребят были доставлены на поле боя, а командиров не было, они покинули линию фронта. Никто никаких приказов не отдавал, порой мы даже не знали, кто располагается у нас на левом или правом фланге. Тогда мы еще не понимали, что происходит.
Только после сдачи Шуши нам стало понятно, как сдача Карабаха была заранее отлично организована. Были открыты южные ворота Карабаха. Турецкий спецназ и азербайджанцы совершенно свободно, пешком вошли в Карабах и направились к Шуши.
После похорон наших командиров я создал отряд в количестве 60 человек, и мы снова вернулись в Карабах. Нас заверили в том, что мы будем участвовать в операции «Мешок». Мы отправились в Сюникский район. Продвинулись на 8 километров. Там тоже бомбили. То, что творилось на Лачинском и Шушинском направлениях, было видно как на ладони. 9 ноября мы ждали приказа. А ночью увидели салют из окопов противника. И только утром узнали, что Пашинян подписал капитуляцию. Мы не сдавали Шуши, Шуши сдал Пашинян. Несмотря на капитуляцию, мы занимали наши позиции до 1 декабря, почти месяц удерживали их и тяжело пережили сдачу.
Я участвовал в войне в первый раз. Уже через пару дней война стала для меня обычным делом, пусть бомбят: живой – значит, живой. Я видел смерть своими глазами, и не один раз. Я до сих пор хожу в военной одежде, не могу психологически перестроиться. После выборов снова поеду в Карабах, там остались ребята из нашего отряда. Они сражались как львы.
– Кто должен ответить за гибель людей?
– Во время войны главное – защита Родины, все личное, личные отношения отходят на второй план. Что сделал Пашинян? Как только он пришел к власти, в первую очередь снял с должности полевых командиров, опозорил их. Даже такого генерала, как Хачатуров. Я считаю, что сдача Карабаха была заранее запланирована руководством. Во время войны к полю боя не подпустили ни одного опытного полевого командира, даже такого, как Мовсес Акопян. Он был отстранен от участия в боевых действиях.
Я хочу задаться вопросом: что делала на фронте жена капитулянта Пашиняна? Начальника Генерального штаба к полю боя не допускали, а жену премьера допустили. Не допустили ни Виталия Баласаняна, ни Роберта Кочаряна, которые приехали в Степанакерт и находились там.
Хочется задать вопрос военному министру Тонояну. Как могло случиться, что, когда началась война, он отдыхал в Греции? Вернулся в Армению только через несколько дней. И сейчас он находится в Австрии в своем особняке. Эти люди знают, что, если к власти придут другие силы, им придется за все ответить. Все их деяния выйдут наружу, и они предстанут перед судом. Речь идет о предательстве не одного человека, а целой группы.
Роберт Кочарян сказал во время предвыборного митинга, что надо разобраться, как так могло произойти, что 11 человек взяли власть в Армении за месяц. Приход их к власти был организован. Просто так власть не дается. Я уверен, что Роберт Кочарян эти вопросы выяснит.
– Если после выборов Пашинян останется у власти, что тогда?
– Пашинян не должен победить. По нашим предположениям, он наберет 25% голосов. Опасность в том, что Пашинян без крови не уйдет. Он не герой, он трус. Судьба народа его не интересует. Он мастер дешевых театральных сцен. Но мы Армению не отдадим.
Интервью записано до дня выборов в парламент Армении
Беседу вел Григорий Анисонян
Оставьте свои комментарии