Благословил страну и людей
Личность
Просмотров: 10793
ВОСПОМИНАНИЯ О МАРШАЛЕ СОВЕТСКОГО СОЮЗА И. Х. БАГРАМЯНЕ
Это посвящение на дарственном экземпляре своей книги «Мои воспоминания» собственноручно сделал Маршал Советского Союза Иван Христофорович Баграмян. Сегодня о незабываемых часах общения с великим полководцем своими воспоминаниями делится депутат Национального Собрания РА второго и третьего созывов, президент Ассоциации политологов Армении, доктор политических наук Амаяк Оганесян.
«Родители мои были жителями села Чардахлу, нагорной части Елизаветпольского уезда. Ныне оно входит в состав Шамхорского района Азербайджана... Родился я 2 декабря 1897 года в одной из казарм путевых рабочих на станции Елизаветполь (ныне Кировабад) Закавказской железной дороги» – так начинается книга И.Х. Баграмяна «Мои воспоминания», экземпляр которой двадцать восемь лет назад он подарил мне, тогда студенту четвертого курса философского факультета МГУ, Маршал могущественной сверхдержавы. Через четыре месяца, не дожив до своего восьмидесятипятилетия, Иван Христофорович ушел из жизни, овеянный нетленной славой Великой Победы над фашизмом. Через десять лет не стало Советского Союза, служению которому Баграмян посвятил всю свою сознательную жизнь.
Мог ли тогда Иван Христофорович предполагать, что стране, присяге которой он оставался верен до конца своих дней, уготована такая трагическая участь? Он много встречался с людьми, внимательно следил за событиями в стране и в мире. Особенно интересовался умонастроениями в молодежной среде. Вспоминаю его слова: «Дети высокопоставленных родителей, так называемая золотая молодежь, лишены желания и способности созидать, преодолевать трудности, идти самостоятельным путем. Им все достается на блюдечке, они эгоистичны и не способны на самопожертвование во имя интересов государства. Если власть окажется в их руках, страну ожидает мрачное будущее, а возможно, и гибель».
Десять лет спустя, пытаясь разгадать феномен «мальчишей-плохишей», столь безжалостно разрушивших великое государство, отпрысков известных коммунистических деятелей, я мысленно возвращался к встрече с Маршалом на его подмосковной даче в Баковке, снова и снова воспроизводил в памяти все детали нашей многочасовой беседы.
Меня сразу же поразило в глазах Ивана Христофоровича сочетание светящейся доброты и какой-то затаенной грусти и даже тоски, совершенно не вяжущейся с моими школярскими представлениями о человеке военной профессии. Сейчас, вглядываясь в фотографии Маршала, я и на них вижу запечатленным это характерное выражение его глаз. Однако тогда, в жизни, оно явилось для меня полной неожиданностью: самая настоящая тайна - грусть в глазах военачальника, никогда не терпевшего поражений, всегда побеждавшего и уже прижизненно овеянного всенародной славой.
Так распорядилась судьба, что первая же встреча раскрыла мне эту тайну. И как всегда в подобных ситуациях, помог случай..
Часы летели быстро. Я в подробностях рассказал Ивану Христофоровичу о деятельности московского землячества армянских студентов и аспирантов, которое тогда возглавлял. Баграмян живо интересовался, но, пожалуй, больше всего расспрашивал о жизни, быте, проблемах и успеваемости обучающихся в столичных вузах студентов и аспирантов из Армении. Сколько их? После окончания учебы какая часть остается в Москве и по каким причинам? Как складывается их профессиональная судьба после возвращения в Армению и насколько эффективно используется там обретенная ими квалификация?
Дело шло к вечеру, неумолимо наступало время прощаться, когда раздался звонок из караульной службы, и Ивану Христофоровичу сообщили, что к нему хотят пройти односельчане из Чардахлу. Известие это Mаршал воспринял с большим волнением. Распорядился немедленно пропустить, затем, обратившись ко мне, сказал:
– Я очень люблю свой народ, где бы он ни жил, в Армении ли, в Москве ли, других наших городах или за границей, но земляков из родного Чардахлу люблю по-особому. Может быть, потому, что они сегодня больше других нуждаются в моей поддержке...
Здесь Иван Христофорович сделал долгую паузу, устремив взгляд куда-то мимо меня, на стену, на которой висела чеканка с изображением Аварайрского сражения. Затем перевел взгляд на большую фотографию жены Тамары Амаяковны, тяжело вздохнул и продолжил:
– Каждый раз когда кто-то приезжает из родных мест, испытываю тревогу. Многие, особенно молодые, в погоне за благами цивилизации и из-за притеснений районного начальства уезжают, бросают на произвол судьбы землю, которую обрабатывали их деды и прадеды. Нет, не думай, что те, кто сейчас придет, покинули Чардахлу. Даже близкие мне люди, с которыми меня связывает многолетняя дружба, не решаются прийти ко мне после выезда из нашего села. И не потому, что боятся моих упреков. Не я им судья, но они сами чувствуют, как им тяжело будет смотреть мне в глаза. Так что за советом и помощью приходят ко мне только те, кто, вопреки всем трудностям, отстаивает священное право каждого человека жить там, где жили его предки...
В комнату вошли двое пожилых мужчин в весьма экзотической для столицы одежде. Особенно бросались в глаза, невольно вызывая улыбку, их широкие штаны, аккуратно заправленные в старые, но старательно начищенные до блеска кирзовые сапоги.
Иван Христофорович прищурился и, всмотревшись в лица гостей, издал возглас удивления. Да, так и есть: он хорошо знал пришедших. Сразу же завязалась оживленная беседа, во время которой гости обращались к Маршалу просто на «ты» – как старые друзья, не один год делившие с ним хлеб-соль:
– Ованес Хачатурович, когда приедешь в Чардахлу? Твой приезд много даст, людей обнадежит, силы появятся сопротивляться произволу местных столоначальников. Пока мы там и тебе есть к кому приехать, приезжай…
– Приеду, вот погода окончательно установится – и приеду обязательно. А что, отток из Чардахлу не уменьшился? Полтора года назад я обращался за разъяснениями и в Баку, и в ваш Шамхорский райком. Мне обещали улучшить условия жизни населения.
– Да, тогда на какое-то время стало легче. Но вот недавно начальство опять распоясалось: закрыло сельскую баню, парикмахерскую, всячески вынуждает армян бросать дома и уезжать из родных мест. Нет, приезжай в Чардахлу, а лучше, если переедешь туда насовсем. Иначе лет через тридцать никого из армян там уже не останется. Армянской речи не будет слышно...
Я исподтишка взглянул на Ивана Христофоровича. Две крупные слезы блестели на его щеках, скулы нервно дрожали. Вот она, первопричина тоски в его глазах, столь сильно поразившей меня с самого начала, подумал я и быстро перевел взгляд на фотографии на стене: Жуков и Баграмян, Парад Победы, командующие фронтами на трибуне Мавзолея. Баграмян и Бабаджанян...
Когда ходоки, получив положительный ответ на личную просьбу о переводе сына одного из них из воинской части в России в Закавказский военный округ, ушли, Иван Христофорович попросил меня задержаться и разделить с ним трапезу. Догадываясь, что последнее является для Маршала скорее предлогом, чтобы продолжить разговор, я подчинился и, пока горничная накрывала на стол, приготовился слушать.
– Сегодня у нас есть нерешенные проблемы. Судьба оказалась неблагосклонной к нашему народу. И я с тревогой думаю о том, что могут найтись нечистоплотные люди, готовые использовать нашу боль, направить ее против государства. Тогда катастрофа станет неизбежной, и мы можем потерять даже то, что имеем, что с таким большим трудом нам удалось создать. Речь идет о великом государстве, которое является надежным щитом для армянского народа. И добиваться справедливости нам необходимо не вопреки интересам державы, но опираясь на ее силу. Ведь не ее вина, что на завершающем этапе Второй мировой войны, когда появился шанс восстановления в армянском вопросе исторической справедливости, западные державы, потрясая ядерной дубинкой, взяли под свое покровительство негласного союзника гитлеровской Германии – Турцию. Не будь этого, проблема Западной Армении была бы решена в считаные дни.
Маршал говорил тихим голосом, медленно, то и дело окидывая меня внимательным взором. Нетрудно было догадаться, что говорит он о вопросах, над которыми не раз и не два долго и мучительно думал наедине с собой:
– Что касается выдвижения территориальных проблем внутри Советского Союза, то это дело не только бесперспективное, но и крайне опасное, потому что может подорвать устойчивость державы, основным принципом существования которой является условный характер внутригосударственных границ между республиками. Мы должны добиваться как раз обратного: границы не на словах, а на деле должны рассматриваться как условные. А для этого необходимо добиваться укрепления юрисдикции центральной власти над местническим националистическим произволом. Если этот произвол окончательно возобладает, начнется великое переселение народов и на исконно армянских территориях, которые в свое время были условно включены в состав Азербайджанской ССР , в считаные дни ни одного армянина не останется. Воспользовавшись удобным предлогом, националисты в Азербайджане провозгласят существующие условные границы между республиками незыблемыми и нерушимыми. И ястребы, освободившись из-под контроля Москвы, начнут на «своих» территориях этнические чистки. От хаоса и кровопролития пострадают все народы, а выиграют одни только подонки. Нам необходимо быть особенно осторожными, потому что от последствий подобной трагедии в наибольшей степени может пострадать именно наш народ. Только отчаянные авантюристы и негодяи могут игнорировать вытекающую из геополитического положения Армении опасность распада Советского Союза.
Кому-кому, но мне тревога Маршала не должна была показаться чрезмерной. И все же на дворе стоял 82-й год: ничто тогда не предвещало ни прихода к власти Михаила Горбачева, ни начала событий 1988 года, ни появления Комитета «Карабах» и НФ Азербайджана. Только по прошествии лет я смог по достоинству оценить тревожные думы Маршала о будущем великой державы и родного народа, его провидческий дар. Только по прошествии лет понял, почему, когда, ссылаясь на позднее время, стал прощаться, Иван Христофорович меня остановил. Он еще не сказал о главном. О том, что его волновало больше всего и что он оставил на конец нашей незабываемой для меня встречи. Он должен был предостеречь от ошибок, благословить на избавление от надвигающейся порчи и преодоление очередных превратностей трагической армянской судьбы...
Поставьте оценку статье:
Всего проголосовало 29 человек
Оставьте свои комментарии