Петр Шаблин: Рак можно излечить и на четвертой стадии

– Петр Аюшеевич, расскажите, пожалуйста, о Ваших проектах! Начнем с медицинской темы – рака, который сегодня называют болезнью века. Естественно, многих интересует, как можно избавиться от этой страшной болезни, какие есть способы. Я знаю, что у Вас были случаи, когда люди излечивались от недуга, даже когда у них была четвертая стадия.

– Здравствуйте! Да, когда онкологи уже отказывались от этих пациентов.

– Вы заявляли в своих интервью, что можете выявлять рак и на очень ранней стадии, когда человек не подозревает, что он болеет. Это профилактика, которая даст возможность людям победить эту болезнь. Каков механизм такого выявления?

– Проблема здоровья и долголетия интересна абсолютно всем независимо от национальности, вероисповедания, пола, культуры и многого другого. Даже когда разговор идет о национальной идее, я всегда говорю, для всех она одна – долголетие. Национальная идея должна всегда заключаться в долголетии. Под это долголетие идеология любого государства должна подложить основу. Потому что все остальное – экономика, культура, образование, воспитание – если это не подогнать под долголетие, то ничего этого и не будет. А долголетие упирается прежде всего в профилактику рака. Казалось бы, заболеваемость раком растет достаточно стремительно. В Китае, например, за последние 10 лет заболеваемость увеличилась примерно на 480%. Точную цифру не помню, но даже приблизительная очень страшна. Это уже как эпидемия. Мои исследования за последние 10 лет приводят к убеждению, что на старости лет всегда происходит переход организма на раковый метаболизм. Просто у стариков уже изношены сердце, печень, почки. И они не выдерживают перехода обмена веществ на раковый. И опухоль еще не успела сформироваться. 80-летний старик однажды заснул и не проснулся. А если вскрытие не показывает опухоль, то диагноз рак не ставят. Но старики, которые умерли, казалось бы, естественной смертью – они умирают от перехода на раковый метаболизм.

Если мы говорим о долголетии, то должны предложить эффективные способы профилактики рака. А когда я только начал работать, был молодым врачом, я очень скоро пришел к пониманию, что в нашей медицине что-то совсем не так, не тому нас учили и теперь мы делаем не то, что надо бы делать. Это понимание заставило многое пересмотреть и переосмыслить. В итоге я пришел к тому, что самые важные, основные биологические законы необходимо соблюдать. Иначе эффективного лечения не будет. Начинаем с самого главного закона. Он нам говорит о том, что существом жизни является симбиоз, а сутью симбиоза – устойчивые механизмы саморегуляции. В нашем организме проживает более 400 видов разных микроорганизмов, а в количественном отношении бактерий-симбионтов в 100 раз больше, чем наших собственных клеток разных органов и тканей, вместе взятых. Для чего природа устроила наш организм таким образом? В 100 раз в нас больше микробов, чем своих клеток. Так вот, от механизмов саморегуляции вот этого симбиоза полностью зависит наш иммунитет. Но в медицине даже в XXI веке нет специально созданных методов эффективного восстановления нашего нарушенного симбиоза. Поэтому борьба с разными хроническими заболеваниями оказалась малоэффективна.

В основе же всех хронических заболеваний лежат белковые нарушения. В организме человека продуцируется свыше 20 тысяч белков. С годами первый, пятый, десятый, тысячный белки становятся дефектными. И чем больше в организме белков становятся дефектными, тем выраженнее старость и ближе финал.

– Петр Аюшеевич, а как выявляется рак на ранней стадии?

– Давайте вначале разберем, как запускается патологический механизм, тогда станет понятнее, как запускается раковый механизм. Наши белки синтезируются из левоизомерных аминокислот. Что же будет, если, например, в эту молекулу белка где-то «встряла» правоизомерная кислота? Внешне она будет похожа на микроскопическую спираль с левым вращением. Допустим, посредине села та же аминокислота, но не левоизомерная, а правоизомерная. Что произойдет? Химический состав не поменялся, но вращение должно быть левым, а стало правым. Спираль закручена влево, влево, влево, на середине она вывернулась вправо, потом снова влево. В химическом плане этот белок абсолютно такой же, потому что эта аминокислота – триптофан, например, но вместо левого триптофана села правая аминокислота – тот же триптофан, но с правой изомерией. Химический состав не поменялся, но сама молекула стала дефектной. Если такие дефектные молекулы накопятся, например, в суставах, то разовьется артрит, переходящий в артроз. Если они накапливаются в печени – гепатит и потом цирроз. В почках – гломерулонефрит. В тканях головного мозга – эпилепсия, болезнь Паркинсона, Альцгеймера. И так далее.

– Как избежать этого?

– Неважно, где они накапливаются. Но именно в месте их накопления будет развиваться болезнь. В основе любого патологического процесса всегда лежит нарушение белкового синтеза. Теперь – чем отличаются раковые белки от нормальных белков. Если полностью синтезировался белок из правоизомерных растительных аминокислот, то это уже и будет раковый белок. Они начинают синтезироваться оттого, что кишечная микрофлора плохо выполняет свою диссимметрирующую функцию. Мы каждый день едим растительную пищу, ее белки перевариваются в нашем кишечнике и распадаются на те же правоизомерные кислоты, из которых они синтезированы. А нам нужны левоизомерные. Отсюда школьный вопрос: кто переводит правоизомерные белки в левоизомерные. А это – одна из важнейших функций кишечной микрофлоры. Если она эту функцию выполняет плохо, тогда в огромном количестве растительные правоизомерные аминокислоты с тем же химическим составом, но с правым вращением из кишечника попадают в нашу кровь и рано или поздно начинают встревать в белковый синтез.

– В связи с этим вопрос: оправданно ли вегетарианство?

– Вопрос не должен ставиться так критично. Для кого-то, может, оно и оправданно. Бывают люди, которые по разным причинам – в силу менталитета или по физиологическим причинам – плохо переваривают животные белки. Для них в растительной еде спасение.

– Но это не принципиально?

– Нет. Вопрос должен стоять по-другому: надо следить за состоянием своей кишечной микрофлоры, чтобы этот симбиоз всегда имел устойчивый механизм саморегуляции. С одной стороны. А с другой стороны: чтобы диссимметрирующая функция кишечной микрофлоры всегда выполнялась. В силу любых причин, того же стресса, через 5 минут – кишечная микрофлора очень быстро реагирует на любой стресс – кишечная микрофлора уже поменялась. И если она перестала в полном объеме выполнять диссимметрирующую функцию, значит, в это время в огромном количестве растительные аминокислоты, не переведенные в левую изомерию, попадают из кишечника в кровь. Рано или поздно они начинают встревать в белковый синтез и делают наши белки дефектными. А если накопилось много правоизомерных аминокислот, тогда из них рано или поздно начнут синтезироваться раковые белки. Нормальные клетки не могут для своего роста использовать раковые белки, так же как раковые белки не могут использовать нормальные белки. Проще говоря: в ненормальной клетке и в раковой клетке все механизмы заточены под правую резьбу, а в нормальной – под левую. Суть профилактики рака – это даже не раннее выявление самого рака, а сопротивление самому процессу попадания растительных аминокислот из кишечника в кровь.

– А если перевести на простой язык?

– Например, мы создали препарат, он так и называется «ЭМ-Курунга доктора Шаблина». Специально назвал именную, потому что сейчас ее пытаются делать многие. Но это будет плагиат или откровенные подделки. Пришлось мне для достоверности при продаже покупателю еще и свою фамилию добавить. Его задача – это первая стратегия эффективного оздоровления – восстановить кишечный симбиоз, сделать его устойчивым. Для этого и создан препарат. Но мы говорим еще и о другой важнейшей функции кишечника – диссимметрирующей. Поэтому мы из этого симбиоза создали еще одну линейку препаратов, в которых потенцировали диссимметрирующее свойство в тысячи раз. Эта линейка уже называется «Курунговиты». Нам очень важно, чтобы кишечная микрофлора имела порядок в своей «армии». Сравнение не случайно. Если в человеческом кишечном симбиозе бардак, эта бактериальная армия не может защищать организм хозяина. Первая задача – это навести порядок. С ней справляется «ЭМ-Курунга». Но вторая задача – у этой «армии» есть определенные функции, если они плохо выполняются, тогда в огромном количестве правоизомерные аминокислоты поступают в кровь, и рано или поздно начнут синтезироваться либо дефектные белковые молекулы, которые ведут к хроническим заболеваниям, либо откровенно раковые белки, которые запустят механизм образования опухоли. Когда-нибудь она все равно появится. Профилактика рака должна основываться на усилении диссимметрирующей функции кишечной микрофлоры. Для этого созданы «Курунговиты» – это микробные симбионты, современные препараты. В них диссимметрирующие функции усилены в сотни раз.

– Где мы их берем и как употребляем?

– «Курунговиты» продаются, мы их производим и распространяем через торговые сети. В Москве, например, есть такая компания «Арго», куда мы поставляем препараты. Есть «Леомакс» – аптечный телемагазин, через него можно купить. Или заказать и бандеролью получить из Улан-Удэ. На сайте https://shablin.ru/ есть возможность заказать, это уже наш интернет-магазин.

– Способы применения там указаны?

– Там все просто. А третья стратегия успешного оздоровления – это генеральная очистка организма. Пока ты не выведешь дефектные белковые молекулы или даже раковые белковые молекулы, болезнь все равно вернется.

– Сегодня способов очистки предлагается масса. Какой способ Вы предлагаете?

– Во-первых, это прием специального кваса. Он так и называется – «ЭМ-квас». Расшифровывается ЭМ как эффективные микроорганизмы. Если вы обратитесь в любую аптеку, для того чтобы убрать этот белковый мусор, разрушить и вывести из организма, нужны мультиферментные комплексы. Как ранее уже говорили, в организме продуцируется свыше 20 тысяч белков. Мы не знаем, какие белки стали дефектными. И белковый мусор может быть очень разнообразным. Для этого и нужны мультиферментные комплексы. В аптеке один из самых дорогих подобных препаратов – «Вобэнзим», в нем 11 ферментов, по-моему. Это очень мало, раз белков свыше 20 тысяч.

– Как избавиться от этого мусора?

– «ЭМ-квас» пить, который отличается от «Вобэнзима» тем, что ферментов в нем не 11, а более 300. Исследования все приблизительны, возможно, их и более 1000.

– Квас надо пить самому?

– Мы производим «ЭМ-квас» в маленьких бутылочках с питательной средой. Человек купил, взял 3-литровую банку, налил туда теплой не хлорированной воды, вылил два флакона, перемешал, поставил в теплое место. Еще туда желательно добавить пару столовых ложек сока квашеной капусты, чтобы ускорить ферментацию, и оставить на 3–4 дня. Потом уже пить его стаканами, литрами.

– И на протяжении какого времени это необходимо делать?

– Если говорить о раковом больном, то лечение длительное, оно занимает месяцы. Если у человека гипертония, то обычно за 1–2 месяца можно привести давление в норму. Это не панацея, а генеральная чистка организма. Никакую болезнь нельзя эффективно вылечить, пока не очистите организм, не выведете все белковые шлаки. Первую стратегию выполните, вторую стратегию выполните, а чистку не проведете – все вернется на круги своя.

– Петр Аюшеевич, Вы говорили, что у людей в солидном возрасте собирается большое количество дефектных белков, которые отрицательно влияют на организм. Отсюда происходят все болезни, в том числе и рак. А откуда берется рак у детей 5–6 лет?

– Не сложившийся симбиоз в кишечнике новорожденного – это проблема первых дней жизни. Ребенок должен был с молоком матери получить всю необходимую микрофлору, чтобы сформировать свой нормальный кишечный симбиоз. А если мать сама страдает дисбактериозом, то она передаст ребенку неправильный симбиоз. Если у матери диссимметрирующая функция кишечника очень слабая, то у новорожденного она будет точно такая же. Далее ситуация только усугубляется. Надо понимать, что есть и другая проблема, кармическая. Первопричины всех наших хронических заболеваний – ментальные. Говоря о симбиозе, нарушенной диссимметрии – это проблемы на физическом плане. А есть еще первопричина на ментальном плане. Мозг – это биокомпьютер человека, который управляет всеми процессами организма. Но если у человека целый букет заболеваний – это говорит о том, что его собственный биокомпьютер сильно глючит. Первопричины находятся на уровне подсознания. Каждый раз на круглых столах, симпозиумах, конференциях по медицине я говорю о том, что нам надо пересмотреть методологию медицины. Чем отличается ветеринария от медицины? Ничем, там также изучают анатомию, физиологию, патофизиологию и прочие болезни. Лечат, как и в медицине. Сегодня разницы между этими дисциплинами нет. Мы не скоты, но нас лечат так же, как и скотину. Человек чем отличается от животного – у него есть душа, мышление. Медицинская психология должна лежать в основе современной медицины. Но у нас даже нет такой дисциплины. Мы не говорим о карме животных, но у человека она есть. Если нагрешили бабушки-дедушки, то это отразится.

– Закон бумеранга?

– Да, кому-то все равно отрабатывать приходится. Я вижу это четко на онкобольных. Онкология – 100% кармическая болезнь. Чтобы эффективно оздоравливаться, больному необходимо серьезно задуматься о своей карме, поменять свое мышление, поменять кардинально образ жизни, только тогда он начнет оздоравливаться по-настоящему. Я с помощью этих эффективных методов оздоровления даже в четвертой стадии вывожу больного на хорошую ремиссию. От него онкологи отказались, например, а я за полгода его вывел на ремиссию, он даже выходит на работу. А потом погибает в автомобильной катастрофе. Потому что карма достает все равно. Если ты здесь не поменял свой образ жизни и мышление кардинальным образом, не начал отрабатывать карму, то так или иначе смерть догоняет. Мне бывает крайне жалко, когда человек с того света вернулся, встал на ноги и так нелепо погиб. Кто-то гибнет на пожаре, тонет.

– В чем видите причину?

– Карму свою не начал отрабатывать. На физическом плане он сделал все, что надо. А на ментальном плане он ничего менять не стал, и карма все равно догнала.

– Петр Аюшеевич, Вы не согласны с современной медициной по многим позициям. Как Вас воспринимают представители современной медицины? Вы даете совершенно другие методы лечения, профилактики, они отличаются от традиционной медицины. Есть какая-то борьба с Вами со стороны традиционной медицины?

– Начнем с того, что в условиях капитализма медицина – это бизнес. У него свои законы. Бизнесу совсем не интересно быстро и эффективно оздоравливать человека. Кто пойдет к врачу, если человек быстро выздоровел, кто заплатит еще деньги? Медицина заинтересована в том, чтобы человек всегда болел, но при этом быстро не умирал – это самое выгодное состояние человека для современной медицины. В нормальной медицине, например, участковый врач должен получать самую большую зарплату только потому, что на его участке никто ничем не болеет. Просто потому, что он поставил профилактику на высший уровень. Именно за это такому терапевту должны платить самую большую зарплату. В реальности же все наоборот. Врач получает большой оклад, если к нему приходит большое количество больных.

Чем больше болеют люди, тем выгоднее это современной медицине. Поэтому медицина у нас симптоматическая. Она не разбирается в причинах болезни. Это касается не только России. Так сейчас происходит во всем мире, к очень большому сожалению. И наша российская медицина сегодня полностью подчинена протоколам ВОЗ. Я в глубине души наивно верю в то, что сегодняшняя ситуация с международными санкциями вынудит Россию начинать создавать свою, настоящую отечественную медицину, не симптоматическую, а причинную. Время пришло для этого. Я с надеждой смотрю на будущее России. А современная медицина совершенно не воспринимает мои взгляды. Я не работаю сегодня в этой системе. В системе здравоохранения я для них белая ворона. Я давно уже ушел из официальной медицины. Вынужденно ушел.

– Значит, у Вас нет определенных лицензий, нет лицензий на Ваше лекарство. Или есть?

– Нет, Вы правы. Поэтому я должен был искать выход через питание. «Человек есть то, что он ест». Вместо лекарств я начал создавать продукты питания, которые, восстанавливая кишечный симбиоз, его диссимметрирующие функции, дают результаты лучше, чем аптечные лекарства. Даже лучше химиопрепаратов, хотя я об этом не спешу заявлять, чтобы не навлечь на себя много проблем. Приведу простой пример. Мне позвонила женщина из Новосибирска, дело было до ковида. Женщина эта прошла маммографию, у нее обнаружили рак молочной железы, гистология подтвердила, ставят 2–3-ю стадию. Спрашивает, может ли она прилететь ко мне в Улан-Удэ на лечение. Я пригласил. Спрашивает: «А можно это через месяц сделать?» – из-за дел и забот было неудобно. Чтобы не терять этот месяц, женщина попросила уже что-то прописать. Я ей посоветовал купить «Курунговит», «ЭМ-квас». Только надо есть «Курунговит» не по 2 таблетки утром и вечером, как для профилактики. Для лечения надо есть горстями, чем больше, тем лучше. Она согласилась. Через месяц звонит мне и говорит, что за это время съела 50 банок «Курунговита». По полторы банки в день ела, не меньше. «Вчера сходила на маммографию, и опухоли нет, она исчезла», – говорит.

– Это просто фантастика!

– Онкологи разводят руками, а женщина спросила, надо ли ей приезжать в Улан-Удэ. Я говорю, что нет, раз исчезла опухоль, просто какое-то время попринимайте «Курунговит», закрепите результат и потом просто наблюдайтесь. Врачи ей заявили, что они ошиблись при постановке диагноза. Но ведь была гистология.

– Официальная медицина никак не хочет признать, что Ваши средства эффективнее?

– Мы отправляли «Курунговит» специально на исследования в Израиль, чтобы проверить на научной основе, что лекарство обладает такими свойствами. Они 2 месяца проводили исследования, сравнивали с «Доксорубицином», это химиопрепарат такой. Я им отправил разные виды. Мой партнер и друг Михаил Владимирович Кутушов – автор ДСТ-терапии и уникальнейшего прибора для диагностики рака, он тогда жил и работал в Израиле – договорился с одним институтом, и они провели исследования. Через 2 месяца звонит и говорит, что один препарат серии в 4 раза сильнее, другой – в 5, третий – в 6 раз сильнее химиопрепарата. Это – питание, это – кисломолочные продукты. Те отказались верить, говоря, что такого не может быть, чтобы какие-то кисломолочные продукты питания по противораковым свойствам были сильнее химиотерапевтических препаратов. Михаил мне потом сказал, что среди группы исследователей есть русскоязычный и предложил с ним поговорить и объяснить, как этот препарат работает. Я начал этому человеку объяснять.

– И что, он все понял?

– Нет. Они не понимают, в голове не укладывается. Раковые клетки, чтобы они перестали размножаться, должны перестать получать свои раковые белки. Надо заблокировать синтез раковых белков, который зависит от диссимметрирующей функции кишечника. Мы эту функцию усилили в 1000 раз, заблокировали поступление правоизомерных аминокислот в кровь, синтез правоизомерных белков завершился. Опухоль перестает получать подпитку и в течение месяца съедает весь запас имеющихся еще в крови правоизомеров, а дальше просто угасает от голодной смерти. В течение второго месяца опухоли стали просто распадаться. И при сравнении: наши препараты помогают опухоли исчезать, а их химия – нет.

– Но ведь в Израиле тоже ученые занимаются этим делом. Они не понимают или не хотят понимать?

– Оба варианта одновременно. Не могут понять, потому что этому никогда не учили. Не хотят, потому что есть некие негласные установки сверху. Нельзя рушить парадигму, на которой держится вся онкология. А это огромный бизнес. Легче убить человека, чем поменять этот бизнес.

– Получается, Вы находитесь в зоне риска?

– Мне так и говорят, что лучше не лезть туда, а то дырка во лбу будет. Поэтому я не лезу. Просто делаю свое дело. Если больные обращаются – я ведь давал клятву Гиппократа. Если я могу спасти, то я обязан это сделать. Если нет, то Бог потом спросит, зачем он давал мне какие-то знания, способности и что я с ними сделал. Чувствую ответственность свою перед людьми, конечно. И хотя система это не воспринимает – а воевать с ней бесполезно, тем более в одиночку, – если я могу спасти кого-то, то стараюсь это сделать.

– Петр Аюшеевич, знаю, что несколько лет назад Вы были в Армении. По какой причине, с кем встречались и какое впечатление о стране?

– Это была моя давняя мечта – побывать в Армении. Потому что у меня было три близких друга еще из времен работы молодым врачом. Я приехал в Ленинград на курсы повышения квалификации, и мы оказались в одной комнате: я и еще три армянина. На третий день мы чуть не подрались: они всю ночь сидят и разговаривают – негромко, но спать мешают. Так продолжалось несколько ночей подряд, а днем они на занятия не ходят. Я им сделал замечание, что если они приехали не учиться, то не надо мешать это делать другим, что невозможно отдохнуть, пообещал пожаловаться. Именно поэтому мы чуть не подрались. Один из них был самый крупный, у него и имя соответствующее – Грант. Этот силач своих горячих друзей и остановил от потасовки. Пригласил меня поговорить и назвал Петросом. Я сказал: «Я тебе не Петрос, а Петр». На что он ответил: «Если тебя назвали на армянский лад, то это знак уважения!» Тогда я молодой был, худой совсем, но характер и тогда имел твердый. Этот Грант с уважением отнесся к моей позиции. До меня в этой комнате жили трое других, по словам этого большого человека – никто из них не выдержал говорливости армянских соседей. «А ты не хочешь уходить, ты нас выгоняешь», – засмеялся Грант. На поверку они оказались хорошими ребятами. Все бессонные ночи они обсуждали будущее Армении. Причем обсуждали те вопросы, над которыми я как врач еще и не начинал задумываться. Политика, экономика, проблемы общества – все вот это и было предметом разговоров моих соседей. А я погрузился в медицину – и всё. Я хотел стать хорошим врачом и ни о чем другом не думал. Я втянулся в их разговоры и сам перестал ходить на занятия.

– Говорят же: там, где три армянина – уже партия.

– Поднятые ими проблемы стали мне интересны, я ими проникся. Я понял, что они патриоты своего народа. А мы, буряты, по духу очень философичны. Или это просто я такой человек. Я им также стал доводить свое видение жизни, чем вызывал удивление – откуда я это знаю. Три оставшихся месяца я учился, как мог, но каждую ночь мы тесно общались. Когда я улетал – а я раньше закончил учебу, у них были шестимесячные курсы, – на прощание Грант дал мне записку, мы тепло попрощались, я пригласил ребят в Бурятию, хотел свозить их на Байкал. А они меня обязательно хотели видеть в Армении. Мы какое-то время переписывались, общались, пока они доучивались. А потом случился Спитак. Они все трое были оттуда. Они будто предчувствовали трагедию, которая еще на горизонте маячила, ее и обсуждали тогда. В записке Гранта, той, которую он дал мне перед отлетом, было такое: «Мы очень жалеем, что ты не армянин. Если бы ты был армянином, ты был бы национальным героем. Таких людей мало очень, буквально единицы». Что-то мне подсказывает, что это была последняя наша встреча.

– Они погибли во время землетрясения?

– Да, они погибли. Сколько я тогда после землетрясения ни наводил справки, не нашел. Когда я прилетел в Армению, уже через компьютерные базы просил узнать об их судьбе…

– И Вы поняли, что хотели побывать в Армении не зря?

– Да. Я попросил организаторов моих лекций поискать моих друзей, но в базе они числились без вести пропавшими.

– В Армении у Вас была лекция?

– Это было собрание моих пациентов, которые убедились на себе в эффективности моих методов лечения. Им было интересно все, над чем я работаю. Я занимаюсь не только медициной, у меня несколько основных направлений – это медицина, сельское хозяйство, экология. Последние 20 лет я занимаюсь, по сути, микробиологией. ЭМ-технология – это технология применения регенеративных микробных комплексов. Регенерация – это восстановление, природа – это живой организм. А если у человека симбиоз нарушен, то и появляются хронические заболевания. Если нарушается почвенный симбиоз – почва больна, понятно, что на ней не могут быть здоровыми ни растения, ни животные, ни сам человек. Продуктивность у больной и здоровой почвы будет разная. Экологические проблемы – утилизация накопившихся загрязнителей. В природе всё и вся утилизируют микроорганизмы. Это вопрос оздоровления самой природы. В больной среде человек не может быть здоровым. Сельскохозяйственная сфера меня интересует тем, что человек напрямую зависит от еды. Мы постоянно едим отравленную пищу, тратя на химизацию сельского хозяйства миллиарды долларов, а потом тратим еще больше денег на борьбу с раком, астмой, аллергиями – это все замкнутый круг.

– Об аллергических проблемах. У Вас есть способ лечения аллергий?

– В основе любой аллергии лежит то же самое накопление дефектных белковых молекул, белкового мусора. Если они накапливаются в слизистой дыхательных путей – риниты, астма… Чтобы от них избавиться, по-любому необходимо восстановить кишечную микрофлору и белковый синтез, а также провести очищение.

– Спасибо за интересную беседу. Мы всей редакцией желаем Вам здоровья, продвижения всех Ваших проектов во благо России, во благо народа, во благо всех добрых людей!

Беседу вел Григорий Анисонян